Алексий Остапов, протоиерей. ПАСТЫРСКАЯ ЭСТЕТИКА
Протоиерей Алексий ОСТАПОВ
ПАСТЫРСКАЯ ЭСТЕТИКА
„... Церковь, созданную для жизни, мы до сих пор не ввели в нашу жизнь! ... храпи нас Бог защищать теперь нашу Церковь! Это значит уронить ее. Только и есть для нас возможна одна пропаганда — жизнь наша"
Мысли, изложенные здесь, рождались по мере общения с нашими студентами, ставшими или готовящимися стать священнослужителями. Поводом для этого были сначала отдельные беседы, вопросы, а затем „пятиминутки культуры", присоединяемые мною в Академии вот уже ряд лет к лекциям по Церковной археологии.
Некоторые из участников наших бесед о культуре пастыря просили меня дать мои записи, которых у меня до сих пор не было. Желание содействовать росту наших замечательных, добрых слушателей и побудило написать часть того, о чем говорилось, что интересовало нас всех.
Говорить о культуре или об эстетике пастыря трудно, ибо все время впадаешь в „чужие" области нравственного им пастырского богословия. Пастырская эстетика — это и пастырская мораль, этика и нормы поведения, вытекающие из христианского мировоззрения и сугубо нравственных и пастырских основ пастырства.
Важно усвоить, что священнослужитель не актер, не дипломат, он всегда должен быть самим собой и должен быть всегда на высоте своего сана. А сан обязывает его быть всесторонним, духовно-богатым, мудрым, опытным человеком.
Культура пастыря и вообще каждого священнослужителя — это не только его личное дело, это дело Церкви, дело духовных школ, каждого их преподавателя и воспитателя.
Все изложенное здесь не инструкция и предписание, а просто размышления, советы, мысли для обсуждения. Если они будут приняты и кому-либо полезны и интересны, автор сочтет свой труд не пропавшим даром.
Ценность человека — его содержание, его поведение и его дело на земле. В высочайшем пастырском служении много граней и все они должны быть чисты и прекрасны; все они должны ярко светить людям.
Эстетика — это чувство прекрасного и это наука о законах красоты. Чувство действительно прекрасного должно быть постоянным ощущением у священнослужителя. Вся его жизнь, все его служение — это выражение прекрасного и спасительного.
Без красоты нет этой жизни, красота вокруг нас, в нас самих и все это отблеск высочайшей и совершеннейшей красоты Бога.
Красота храма, богослужения — это красота церковная, особенная, вещающая о спасительном и благодатном. Красота преображающая.
Жизнь христианская — это красота духовная, нравственная, человеческая; она состоит из внутреннего богатства человека и из умения общения с людьми.
Цель жизни — спасение, вечность и на пути к этой цели Церковь и пастырство в ней. Каждый пастырь может стать действительно пастырем, а может быть только требоисправителем и пастырем наполовину, а то и меньше.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ В ХРАМЕ
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ В ХРАМЕ
Священнослужителю очень важно глубоко чувствовать церковный характер храма и совершаемого в нем богослужения. Он твердо должен усвоить, что как недопустима нецерковность в храме в утвари, живописи, иконах, так недопустима она и в богослужении, проповеди, облике и поведении самого священнослужителя.
Все виды нецерковности вредны, к примеру, любой нецерковный предмет, внесенный в храм для употребления сразу должен „резать" глаза священника. Любое нецерковное, картинное изображение или имеющее светский, оперный характер, песнопение, декламационная манера чтения, даже движения и возгласы, производимые актерски, должны вызывать протест у церковно живущих молящихся и тем более у священнослужителя.
Конечно, трудно выдержать в храме все в едином стиле. Наши храмы и наши богослужения имеют теперь очень „пестрый" характер. От древних икон до западных репродукций и дешево, безвкусно подкрашенных фотографий с картин, можно встретить в храмах. Уродливая резьба, скульптуры, искусственные цветы, громоздкие медные позеленевшие подсвечники и паникадила, полотенца с бездарными вышивками низкая по качеству и нецерковная по характеру стенопись, плохие изображения на стекле часто наполняют наши храмы. Вкуса, эстетики, порой, обидно мало. При богослужении чтение и пение представляют тоже искусственное соединение различных по характеру и способу исполнения произведений. Многое поется по-оперному, по-светски.
Добиться церковной строгости и единого стиля в храме трудно. Народ наш привык, свыкся с этой пестротой и даже иногда любит установившийся горе-порядок. Священнику надо очень осторожно, очень тактично воспитывать прихожан в понимании действительно церковного.
Не крики хора, а кричать у нас любят, а глубина содержания, выявление смысла песнопений — вот главное и спасительное. Можно прокричать или прошамкать апостольское или евангельское зачало, а можно донести его до сердца молящегося. Можно „умиляться" перед плохой копией с Мадонны, а можно молиться перед духоносной древней иконой Божией Матери и получать духовное, а не „чувственное", т.е. внешнее утешение.
Раскрыть настоящую церковность, приблизить ее, сделать доступной и насущной может и должен священнослужитель, но прежде всего он сам должен открыть ее для себя, чтобы зажить ею, постоянно духовно обновлять и углублять свое знание о Церкви.
Все эти слова будут не доступны и не нужны для духовно мертвого священника, не нужны они и карьеристу, но для живого пастыря Церкви они нужны, ибо его служение призвано быть плодотворным, спасительным для него и для множества наших замечательных чад церковных.
* * *
Священник в храме... Здесь он раскрывается во всей полноте. Здесь он совершитель Таинств, Предстоятель у престола Божия, душепопечитель, учитель, воспитатель. Здесь важно все: каждое движение, каждый возглас, весь облик пастыря-отца.
Какие же качества требуются от священнослужителя? Прежде всего, — это благоговение, как выражение глубокого страха Божия, сознание величия дела и святости места и одновременно сознание своего недостоинства, слабости, греховности и всецелое упование на любовь и милосердие Божие, полная преданность и отдача всего себя Богу и людям. Необходима собранность всех сил души и ума на богослужении, на его внутреннем содержании и духовном смысле. Здесь должно быть отсечено все отвлекающее, все уводящее, раздражающее, все воспоминания, все привычки и заботы. И вообще внутренняя дисциплинированность, сосредоточенность, собранность и выдержанность всегда необходимы священнослужителю.
Надо помнить, что уровень наших прихожан и совопросников растет, велики их знания и запросы, пастырь должен быть совершеннее, опытнее, его знания и опыт должны быть не ниже, а гораздо выше вопрошающих. Горе тому пастырю, прихожане которого более церковны, более духовны и более человечны и культурны, чем он. Искренность рождает естественность при богослужении, но также всегда необходима и строгость церковная, т.е. глубокая церковность, чтобы храм не стал только местом личных переживаний, эмоций, трибуной, рамой для пастыря, а чтобы сам пастырь вместе со всеми в единении и смирении был носителем церковного духа, церковности живой и животворной. Для этого у пастыря должен быть страх перед личным возвышением, страх своего культа в храме. Авторитет, уважение прихожан и собратьев необходимы, но культ священника всегда вреден и для Церкви и для него самого.
Священник призван всегда и всюду быть носителем церковности, высокой духовной культуры и глубокого христианского духа.
Живой образ Христа должен быть для православного христианина всегда на первом месте, но священники, любящие свой культ, греховно затмевают собой этот спасительный образ. „Кликуши", „мироносицы", почитательницы „батюшки" бегают за ним, ходят в храм для него, видят только его, умиляются на него и т.д. Получается не богослужение и молитва, а своеобразный „спорт". И священник должен сам прекратить подобные увлечения части своих прихожан. Молодой же пастырь не должен подавать повода к возникновению повышенного к нему уважения, быстро перерастающего в поклонение.
Смирение — вот, пожалуй, главная сила пастыря, выражающаяся и во всем его поведении и облике. Но смирение действительно христианское, глубокое, а не напускное или показное. Наигранность, елейность, слащавость, игра в добренького и смиренного — все это отвратительнее любой фальши.
Священнику нельзя как бы входить в „роль", в храме быть одним, а вне храма — другим. Здесь раздвоение немыслимо. Никакой игры в церковной ограде и вне ее быть не должно. Проповедь — сама жизнь, она высшая и лучшая форма свидетельства, она и исповедничество.
Нельзя обманывать себя, своих пасомых, надо жить в храме, для храма и храмово вне храма, всегда ясно сознавая всю ответственность за отступления от норм пастырского поведения и жизни, от обетов священства, от страшного священнического Залога.
Страх Божий должен всегда жить в сердце и сознании пастыря. Священнослужителю нельзя привыкать служить, привыкать в смысле свободно, безбоязненно, смело, как всякое привычное земное дело, совершать богослужения и особенно Божественную Литургию.
Литургия — это высочайшее на земле Дело и священник призван каждый раз творить его заново, ибо все существо Литургии -это не повторение, это наипервейшая новизна, сама жизнь, творимая вновь и вновь. Это не только обновление, но вновь животворнейшая. Не дыхание благодати, а сама ее сердцевина, живой Христос, Его спасительная жертва и соучастие в ней пастыря и всей Церкви. Мертвенность пастыря может и должна препобеждаться при одном условии, если в его сердце живет любовь ко Христу.
Молитва и покаяние, самобичевание (духовное), желание быть лучше, желание роста духовного, спасение — все рождается от любви ко Христу. Любовь к человеку — это уже отблеск, это прямое следствие любви к Сыну Божию, „нас ради распятому и погребенному".
Крест Христов — вот сила пастыря всегда и во всем. Помня о Кресте, неся его в сердце и мыслях, претворяя его в жизнь, живя Крестом, пастырь будет неуязвим и не допустит сознательно отступлений от церковного, спасительного пути. Все поступки, все служение священника, крестоносный его путь будет тогда спасительным, ясным, прямым, нужным.
Богомольцы пришли в храм. Перед их взором иконы; все небо как бы предстало в иконостасе и в центре, в отверстых царских вратах — священнослужитель.
Без него нет богослужения, нет Таинств, нет благодати, исходящей из алтаря. Храм нем без него. Он как бы живая икона в иконостасе, он связывает своим служением, собой Небо и землю. Здесь он представляет Церковь и Самого Христа, особенно Епископ. Священнослужитель, естественно, центр богослужения. Отсюда и важность вопроса: каков сам священнослужитель, на высоте ли он своего места, сознает ли он в полноте свою ответственность перед Богом и людьми Божиими, имеет ли он те качества христианского пастыря, делающие его действительно пастырем, а не наемником или, что еще хуже, волком в стаде овец?!
Облик батюшки, его служения, осмысленное, неторопливое, но и не затянутое, отчетливо произносимые возгласы с выделением главного, степенные движения, все это благодатно действует на молящихся, они видят, чувствуют, что служение их священника искреннее, благоговейное, без фальши, рисовки и без напускного смирения.
Служение со страхом Божиим, с верой и любовью — самая лучшая проповедь и особенно нужное свидетельство.
Самое священное место храма — алтарь. Естественно, что здесь все должно отвечать святости места. Безукоризненная чистота, порядок, отсутствие нецерковных вещей и, конечно, соответственное поведение лиц, которым подобает быть в алтаре. Очень хороша практика, когда в алтаре не находятся люди, не имеющие отношения к совершаемому богослужению.
Священнослужитель первым должен показывать пример отношения к алтарю и поведения в нем.
Приятно бывает видеть опрятные алтари, где все продумано, все с любовью поставлено и положено на свои места. Здесь сам воздух опрятен. Здесь нет мелочи. Все важно и все вместе является очень большим показателем отношения людей к святая святых храма.
Алтарная часть иконостаса должна быть не задней стороной, где возможна грязь, паутина и даже зеркало, а алтарной стороной, т.е. обращенной к Востоку, к престолу. Очень хорошо, когда иконостасы устраиваются двухсторонние и в алтаре тоже святые иконы или росписи.
За иконостасом священник предстоит престолу. Поэтому как неуместны здесь разговоры, шутки, а иногда перебранка и лишнее сидение. Нельзя разрешать вносить в алтарь шляпы, верхнюю одежду. Конечно, не допустимо плевание в храме. Весь храм должен быть всегда в образцовом порядке и чистоте. И если нет богатой утвари, древних икон, парчовых риз, храм все же может быть благолепным своей чистотой, своим продуманным церковным видом — это будет всегда свидетельствовать о любви тех лиц, кто печется о благолепии дома Божия.
* * *
Величие и святость храма и богослужения требуют от священнослужителя особого внимания к движениям в храме.
Здесь следует сказать о крестном знамении, благословении, поклонах и возношении рук, каждении, походке.
Священнослужитель должен правильно, четко, с благоговением осенять себя крестным знамением. Осенив себя полным крестом, он должен совершать поклон, но не быстро и без махания головой и руками.
Священнослужитель должен своим примером и словом учить молящихся верно креститься.
Небрежное крестное знамение, неверно сложенные персты, двуперстие или „лапа" или махание вызывает сразу отталкивающее впечатление и свидетельствуют об отсутствии у так крестящегося благоговения и страха Божия. Плохо, если священнослужитель, отрастив большую бороду, крестит только ее, не полагая, как положено, крестное знамение на плечи.
Крещение рта при зевании — непонятная привычка, которую следует изживать.
Важно и то, как благословляет священник подходящих под благословение и за богослужением. Небрежность, спешка, подставление своей руки для обязательного целования — тоже оставляют неблагоприятный след в душе богомольца. Благословляя за богослужением, не нужно поднимать руку выше своей головы, надо четко изображать крест правильно сложенными перстами и обязательно смотреть на что или кого благословляешь.
Особенно внимательно, со страхом и великим трепетом надо осенять Святой Хлеб и Святую Чашу за Евхаристией, не по воздуху и издали, а над самым Святым Хлебом и Святой Чашей. Спешка, небрежность здесь немыслимы! Это великий грех! Благословлять народ надо не спеша, четко, завершая благословение неспешным поклоном.
Благословляя Святым Крестом, нельзя махать им, спускать его вниз. Крест — великая святыня и с сознанием его величия надо осенять им народ и давать прикладываться. Размахивать при этом крестом недопустимо.
При совершении Таинств и треб также очень важно истовое осенение, благословение, кропление, помазывание, отирание и т.д. Все эти действия имеют высокий духовный смысл и производить их нужно с сознанием важности, без спешки, истово с произнесением положенных по чину слов.
Хождение вокруг Святого престола, вокруг купели или аналоя во время Таинств должно быть неспешным, благоговейным. Возношение рук за литургией должно иметь благоговейный и благолепный вид. Слишком поднятые кверху или растопыренные в стороны руки производят нехорошее впечатлени/spanе. Руки подчеркивают сугубую молитву и их возношение должно выражать искреннюю молитвенную настроенность совершителя Таинств. Диакон при произнесении ектений не должен поднимать руку с орарем выше своей головы. Нося большую диаконскую свечу, некрасиво держать ее за самый конец.
Поклоны поясные и земные должны совершаться там, где они положены, причем, надо думать и о том, чтобы и они были благопристойны и совершались в полном соответствии с общим характером богослужения. Произвольные поклоны и стояние на коленях, когда не положено, недопустимы. Дома можешь класть любое количество поклонов. Но делать это при всех не надо.
Каждение дается в начале очень трудно. Красиво кадить умеют немногие.
Кадить надо по счету три, соразмеряя поклон. Обязательно при каждении нужно смотреть на икону, которой кадишь. Нельзя при каждении спешить, лихо размахивать кадильницей, говорить. Кадить надо с благоговением и страхом, не забывая, что это священнодействие — существеннейшая часть богослужения. Поспешное каждение на требе — панихиде или при погребении — вызывает отталкивающее впечатление. Здесь, у гроба, рядом с глубоко страдающими людьми, священник не может спешить, не должен формально „отслужить" и все. Это преступление!
Вообще походка священнослужителя должна быть особой. Бегать по алтарю и храму, размахивать руками, махать головой, отбрасывая волосы назад, недопустимо, нельзя и умышленно „плавать", едва переставляя ноги, это фальши. Походка должна быть естественной, но степенной, чтобы не нарушать общего величия и строя богослужения. Надо очень умело рассчитывать входы и выходы, чтобы не спешить и не опаздывать. Пауз и ожиданий во время богослужения не должно быть.
Богослужения также должны начинаться строго в назначенное время. Недопустимо опоздание или внезапное изменение часа начала службы.
Все действия, движения и само предстояние у престола, или сидение на горнем месте и вообще в алтаре должны быть пристойными, соответственными святости богослужебного чина и места. Движения служащих происходят на глазах множества молящихся. Красота пения, чтений должна восполняться плавностью и красотой движений. Умение ходить, умение сидеть, умение служить благолепно нужно учиться, нужно все делать обдуманно и с благоговением.
Особенно важно осмысленное и глубокое служение литургии. Божественная литургия — это единый стройный чин, где все полно великого смысла и где нет ничего лишнего, ничего второстепенного. Надо чувствовать строй литургии, ее величие, раскрывать его, а не объединять, не принимать величия и полноты Божественной литургии. Живя литургией, можно заставить жить ею и всех молящихся, а нередко храм и молящийся народ воодушевляет батюшку.
Все в литургии должно быть продумано и со стороны действий, тогда содержание, слова будут подчеркиваться действиями, движениями. Все в литургии важно и свято от начала до конца. Присутствие за литургией как и за другим богослужением в алтаре епископа вносит некоторые особенности, которые следует знать священнослужителю. Это: получение благословения у архиерея в начале, а затем поклоны после возгласов. При архиерее священнослужитель не благословляет сослужащих и народ. На литургии в этом случае благословляет только Святой Хлеб и Святую Чашу на Евхаристическом каноне.
Архиерейское богослужение имеет много особенностей и участвующему в нем духовенству следует быть особо внимательными и собранными.
Часто литургия очень затягивается чтением записок о здравии и о упокоении — это очень плохо. Читать записки надо, но не длительное время. Плохо, если и Херувимская песнь повторяется несколько раз из-за того, что Предстоятель поминает у Жертвенника слишком долго.
Хочется отметить некоторые моменты литургии — это целование священнослужителей при соборном служении перед Символом веры и движение воздухом над дискосом и чашей во время „Верую". Эти действия должны производиться очень продуманно, очень благоговейно, а также причащение священнослужителей должно носить глубокою благоговейный характер. Недопустима здесь спешка и нарушение чина. Поклон, целование Святого престола и бережное взимание левой рукой Святого Тела, положение на правую руку, если есть Предстоятель, целование в плечо и степенный отход от престола — ни в коем случае не за спиной других священнослужителей, чтение молитвы, благоговейное осенение себя Святым Телом и причащение — трепетное, святое, с великой верой и страхом, в молчании, без суеты и обычного жевания.
Плат при причащении Святой Крови ни в коем случае нельзя запускать за воротник подрясника на потную шею. Обтиранием Святой Чаши и целованием ее края завершается само причащение. Причащение богомольцев необходимо производить с большой острожностью, тщательностью, с терпением и с любовью.
Большего внимания и благоговения требует потребление Святых Даров. Разговоры потребляющего, его смелость и быстрота потребления производят плохое впечатление на богомольцев, да и не соответствуют величию Таинства. Приходилось видеть диакона, даже не осенившего себя крестным знамением до и после потребления Святых Даров.
Плохо, если потребляющий обсасывает или вылизывает лжицу и чашу. При соборном служении очень важно, чтобы соблюдался общий строй, порядок. Все служащие должны равняться по старшему, одновременно с ним совершая крестное знамение, поклоны и даже чтение по служебнику. Не хороша практика носить за поясом на литургии служебник, иногда довольно пухлый.
Очень плохо выглядит священнослужитель в коротком подризнике, этого надо тщательно избегать.
Показательно поведение неслужащих священнослужителей в храме и алтаре. Во время литургии или исправлении треб они должны учитывать такие моменты, как чтение Евангелия или Евхаристический канон.
Чтение записок, вынимание частиц и тому подобные действия должны на это время обязательно прекращаться.
Невежливо во время проповеди собрата не слушать ее или критиковать содержание и способ произнесения.
Нельзя сидеть в алтаре при епископе и старших по хиротонии, пока они стоят.
Нельзя сидеть при причащении в алтаре. Конечно, нехорошо спешить с запивкой, пока не запили служащие.
Сугубое внимание должно быть у всех в алтаре при совершении хиротоний.
Иногда развязно и даже грубо держат себя иподиаконы в алтаре, изображая главных действующих лиц, — это отсутствие страха Божия и культуры и наследие плохих иподиаконов прошлого должно всячески изживаться.
В начале богослужения, облачаясь, священнослужитель читает особые молитвы, благословляет облачения. Об этом следует помнить и при снятии священных одежд. Больно бывает видеть небрежное, поспешное снятие облачений, или облачения в беспорядке, лежащие в алтаре или ризнице.
* * *
Немаловажное значение имеет в храме ризница. Ее состав должен соответствовать годовому кругу богослужения, здесь должно быть все для совершения Таинств и треб.
Сосуды, книги, вся утварь — предметы священные, редкие, художественные, часто древние, — их надо беречь, помня их святость, неповторимость и их назначение. Отношение к утвари всегда очень большой показатель культуры и веры священнослужителя.
Почему-то часто книга „Апостол" находится в большом невнимании и после прочтения очередного зачала часто оставляется где попало.
Святые иконы, антиминс, святое миро, Евангелие, плащаница, святые кресты требуют особого отношения со стороны священнослужителя. Они должны быть в храме в подобающем виде, без порчи и утрат и прикосновение к ним должно быть всегда благоговейное, бережное, как к предметам священным.
Очень важно их правильное хранение в соответствующем месте, а если потребуется реставрация, то ее можно доверять только опытным реставраторам, в противном случае можно навсегда испортить древнюю икону, шитье, чеканку или эмаль. Ценить художественные достоинства утвари, их древность, знать их историю должен каждый священнослужитель. Это его прямая обязанность.
Необходимо иметь в храме иконы на весь год и все это должно тщательно храниться. Способы должного хранения икон, облачений, книг и утвари есть различные, но важно то, чтобы сокровища ризницы каждого храма сохранялись от порчи и преждевременной гибели.
Никоим образом нельзя иконы, шитье, облачения мазать маслом, одеколоном, духами. Серебро нельзя чистить кислотами. На воздухах, пеленах, облачениях, камилавках и вообще всюду, где есть подкладки, они должны быть чистыми. Иллитоны, платы также должны иметь безукоризненный вид. Я уже не говорю о святом антиминсе, каждому священнослужителю понятно, что на престоле его храма антиминс должен быть в порядке и освящен православным епископом и с мощами в должной чистоте и опрятности.
Ветхие предметы, невозможные к употреблению, следует сжигать в отдельном месте.
Старые иконы и деревянные вещи с жучком, шашелем являются распространителями этого вредителя, так что надо очень умело вести борьбу с врагом древностей. Опасны моль, сырость, гвозди, старые ризы на иконах и, конечно, беспорядочное хранение, когда икона лежит и вытаскивается из кучи по мере надобности.
Священнослужитель несет прямую духовную ответственность за святой престол, жертвенник, за всю утварь. Важно, чтобы облачения были всегда в порядке и соответствовали богослужению, т.е. имели цветовое соответствие дню и богослужению, чтобы все предметы облачения соответствовали в цветовом отношении друг другу. Нельзя, например, с голубым стихарем надевать зеленый орарь или с синей фелонью розовые поручи и т.д. Здесь нужен эстетический вкус. На голубой подризник ни к чему нашивать розовые ленты.
Особенно мало вкуса у изготовителей и заказчиков митр. Обилие стекол, бус, брошек и очень плохие изображения делают современные митры похожими на театральные, бутафорские. Жаль, что утратилась разница между епископскими и архимандричными шапками (митрами). Не умеют часто наши митрофоры и носить митры, нося их по архиерейски. Кресты и панагии тоже не всегда, к сожалению, блещут вкусом.
Надо помнить, что есть совершенно несовместимые цвета и материалы, и о чем, к сожалению, нередко забывают изготовители утвари. И не обилие блеска и „фальшивых" камней, а церковность и художественность делают любой предмет церковный соответствующим его высокому назначению. Важно также здесь и соблюдение норм и традиций Православной Церкви. Не традиционны и возникли в новое сравнительно время некоторые изображения, как например, единоличное изображение Бога Отца, картина „Моление о Чаше". Воскресение Христово в виде вылетающего из гроба Спасителя в окружении ангелов и воинов, коронование Божией Матери, изображение Богоматери с непокровенной головой и др.
В наших храмах часто можно и очень много найти интересного — это древние, старинные, художественные предметы, иконы, исторические памятники, редкие книги и изделия местных мастеров. Священнослужитель должен стремиться узнать историю храма, изучать храм, его богатства, включая чердаки, подвалы и кладбища.
Интерес к церковной старине и к своей культуре, к истории должен волновать сердце пастыря.
При посещении других храмов, мест, городов, музеев священник должен научиться смотреть, сранивать, узнавать архитектуру, иконы, живопись, утварь.
Неоценимую услугу могут оказывать в этом отношении книги по истории, искусству. Хорошо, если батюшка работает над какой-либо темой по богословию или церковной археологии. Живой интерес к прошлому — большой показатель настоящей культуры.
Горе-священник, требоисправитель, кое-как отслужив службу, вешает рясу на гвоздь и вместе с ней оставляет все священническое, все духовное до следующей службы и выпархивает в мир, как совсем светский нецерковный человек, жаждущий утех и развлечений этого мира.
Очень часто приходится в наших храмах видеть злоупотребление электросветом. Обилие электричества, громадные лампы и рефлекторы слепят молящихся. Злоупотребляют и лампами дневного света. Лампочки иногда заменяют и живой свет лампад. Храм и богослужение теряют многое от безвкусного и постоянного яркого электроосвещения. Глаз современного человека в быту устает от обилия света так же, как ухо от шумов.
Не допустимы в храме искусственные цветы и фальшивые украшения. В храме все должно быть иным, именно храмовым... Здесь даже воздух иной, напоенный ладаном, струящимся в лучах солнца, проникающих в храм. А разве может заменить лампочка свечу или лампаду — этой жертвы и символа живой молитвы и веры.
Храмовая атмосфера всегда должна быть таковой и никакие земные эффекты здесь недопустимы. Если в искусстве земном, реалистическом, театральном многое построено на иллюзии, то в храме иллюзий не должно быть. Здесь земными средствами все свидетельствует о реальности и близости духовного мира, здесь дышит благодать Христова и человек приготавливается в храме для ее принятия, для очищения, возвышения, приближения к горнему. Храм — это духовная лечебница, место исключительное и единственное на земле, священнослужитель обязан это себе ясно представлять и содействовать тому, чтобы храм всегда был храмом, домом молитвы.
* * *
Священнослужителю очень важно владеть своим голосом. Знать недостатки своего произношения, дикции и слуха и упорно бороться с ними. Для этого полезно выслушать дружественную критику и принять ее к сведению. Всякий речевой дефект мешает в деле пастырском. Всякая искусственность и фальшь должны быть отброшены. Необходимо стремиться к тому, чтобы все молящиеся получали все, что им несет своим голосом диакон или священник. Крикливое служение так же, как и слишком тихое, вредят делу. Некоторые молодые священнослужители на первых порах иногда усваивают у старых священников неверную, ложную манеру служить и произносить возгласы. В этом большая опасность. Усвоив с молодых лет ошибочную практику служить, начинающий священник может остаться в плену ошибок до конца.
Необходимо учиться у многих или у очень опытных и духовно живущих лиц. Полезно сравнивать различную практику, различный опыт священнослужителей, читать по этому вопросу. А, главное, узнавать: есть ли смысл, оправдан ли тот или иной жест, интонация или движение, ведут ли они к Богу или это личный произвол, „фокус", дурная манера или еще хуже — показуха. Греховная привычка служить быстро, читать наспех вырабатывает гнусное бормотание, скороговорку, проглатывание слов или целых фраз. Сбить язык легко, но исправить этот дефект трудно и даже невозможно.
Есть старые батюшки, которые не могут служить из-за „сбитого языка". Это следует помнить начинающему священнослужителю. Дикция — важное условие чтения. Необходимо дома больше выразительно читать вслух, следить за своей артикуляцией, строго слушать себя.
Плохо, если у пастыря плохой слух или слабый голос, но и здесь есть возможность какого-то исправления, улучшения, лишь бы гордости поменьше, самомнения да желание исправления к пользе дела.
Часто слышишь, как отвратительно произносят возгласы отдельные священники, как уродуют этим богослужение. А диаконы? Так часто они пыжатся от гордости, а на самом деле слушать нечего, служат прескверно и не своим голосом. А попробуй сказать, посоветовать, остановить... Порой очень трудно удержаться от замечания, когда служит молодой батюшка с завыванием или мяукает или похрюкивает, или мычит в начале, или двумя голосами кричит или басит, когда у самого тенор. Можно служить вульгарно, грубо или фальшиво-елейно.
Вопросы слуха, голоса и дикции очень и очень существенные и нельзя полагаться лишь на собственное мнение о своих слуховых и голосовых данных, считая мнения других всегда ложными и враждебными.
** *
Внешность священнослужителя, весь его облик в храме имеют не второстепенное значение. Наши священнослужители по внешнему облику могут быть, пожалуй, разделены на: совершенно бритых и стриженных, на умеренно бритых и стриженных и на совсем небритых и нестриженных. Думается, что священник должен уважать себя, свой сан и традиции Церкви, но совершенно не обязательно растить волосы и бороду до поясницы. Подбривание шеи, закручивание волос в безобразные „поповские" косицы, лохматые длинные бороды православия, конечно, не прибавляют.
Священник должен иметь опрятный внешний вид. Он не должен, конечно, маскироваться под художника или стилягу с бородой, но он не должен быть дикообразом, пугалом.
Умеренная борода и некороткая прическа всегда будут свидетельствовать о том, что батюшка не прячется, а с достоинством носит свой сан.
Духовная одежда священника должна быть строгой. Лучшим цветом для рясы всегда будет черный, для подрясника — белый. Конечно, возможны вариации, но очень умеренные. Пестрые, цветастые из дорогих, а часто и дамских или блестящих подкладочных тканей или из бархата и плюша рясы и подрясники не говорят в пользу их владельцев. Любовь и широченным, цветастым поясам тоже не всегда свидетельствует о вкусе. Обувь при богослужении всегда должна быть строгой и только черного цвета и обязательно в безукоризненной чистоте.
Само собой разумеется, что священнослужитель должен быть чистоплотным. Его лицо, руки, рот да и все тело должно быть всегда безукоризненно чистым.
Постоянно следить за собой обязан каждый служитель алтаря. Личная гигиена пастыря, аккуратность, чистоплотность должны стать неотъемлемой частью его жизни.
Печально бывает видеть нечистоплотного, заросшего с черными ногтями, неопрятного с гнилыми зубами батюшку. Такой священник своей некультурностью приносит вред великому делу, дискредитирует духовенство в целом. Употребление духов, помад, крашение волос, маникюр, завивка не должны иметь места у священнослужителя. Это несовместимые вещи с личностью священника и только очень духовно бедные люди могут стремиться украшать себя подобным образом.
Священник в рясе с крестом на груди... Этот облик складывался веками. Не надо его уродовать. Облик православного батюшки надо сохранить, сберечь. Бритые щеки и „плевок" вместо бороды, почему-то греческого покроя ряса, желтые ботинки — все это не украшает и не создает облика. Ряса должна быть, так же, как и подрясник, наша русская. Монахам любого сана не следует носить цветные подрясники, им то более всего нужно думать о скромности.
Священник по возможности должен избегать появляться в храме в подряснике. Подрясник равен нижней одежде, белью.
Нельзя поощрять практику совершения треб и таинств в подряснике, хотя это и удобно. Священнослужитель не должен, идя по улице в рясе, быть с непокрытой головой, он, как и военный человек, если в форме, должен покрывать голову. Черная скуфья -лучшее украшение для священнослужителя.
Недопустимо появление в подряснике в официальных церковных местах: у архиерея, в духовной школе, в Патриархии. Здесь священнослужитель должен быть в своей официальной одежде. Крест всегда должен быть в порядке, без порчи и грязи. Монах в таких случаях — в клобуке, с четками. Ряса, по возможности, должна быть не короткой, чтобы из-под нее не выглядывали брюки, — это безобразно.
Священнослужитель вынужден носить и светское платье. Оно должно быть строгим, со вкусом. Лучше выбирать темные тона и скромные формы одежды. Черный костюм, белая сорочка с черным галстуком, черные ботинки. Скромное темное пальто и шляпа. Яркие модные костюмы, шляпы, туфли и береты, кричащие апаше и безрукавки неуместны. Скромность всегда украшает и никогда не унижает человека. Умение выбирать и носить одежду дано далеко не всем.
Больно бывает видеть плохо „замаскированного" под светского человека батюшку. „Попа всегда видно, даже в рогожке".
И глубоко ошибаются те священнослужители, которые пытаются слиться с толпой, быть как все! Всегда виден поп, но надо, чтобы был виден современный пастырь, а не поп. Пастырь — это человек большой и всесторонней культуры, человек духовно и эстетически богатый. Не отсталость и безвкусицы, не отрешенность от прогресса, а сознание нужности и важности пастырского делания должно определять и поведение и облик пастыря Православной Церкви. Священнослужитель, с честью носящий свое духовное платье, всегда вызывает уважение у окружающих.
Быть священником всегда и везде — этому посвящаются следующие страницы нашего повествования.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ ДОМА
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ ДОМА
Священнослужитель — это человек больших всесторонних знаний и глубокой духовной культуры. Естественно, что основные знания у него должны быть богословскими. Его образование должно охватывать все богатства православной науки и опыта церковного, ему должна быть известна вся церковно-богословская литература, основная во всяком случае. Немыслим православный священнослужитель без знания слова Божия — Библии, Творений святых отцов. Истории Церкви, житийной литературы и богослужебных книг.
Знание Библии у священнослужителя должно превратиться в постоянное откровение для себя нового и нового смысла, что достигается постоянным вдумчивым и молитвенно-осмысленным чтением и чтением святоотеческих -толкований и лучших проповедей. Богатства Богословия и Истории Церкви должны быть с любовью освоены священнослужителем и претворены в свое достояние. Здесь, конечно, говорится не о школьном лишь, формальном изучении, а более фундаментальном осмыслении веры и жизни христианской.
Работа с книгой для священнослужителя должна стать целожизненной. Процесс познания и все большего углубления в известные, как бы катехизические истины должны продолжаться всю жизнь. Евангелие, Библию прочесть нельзя. Их надо читать всю жизнь, ежедневно, живя их содержанием, ибо это не книги земные, человеческие, а слова жизни и спасения. Поэтому у священнослужителя должно быть совершенно особое отношение к Библии и особенно к Новому Завету, и его пастырским местам. Святое Евангелие всегда перед глазами священника и в храме и дома, оно с ним и в гробу. Он первый исполнитель его, за это он даст ответ Богу. Он учитель словом и жизнью. И если молитва есть наипервейшая обязанность пастыря, то она не должна ограничиваться и богослужением и только определенным чином или последованием. Пастырь весь в молитве и всегда в молитве. Нельзя молитву отводить только на определенные часы и дни. Кто не молится дома, тот не сможет молиться и в храме. Дома в этой малой, но церкви должен быть сохранен церковный характер, особая пастырская атмосфера. Создают ее святые иконы. Немыслимо жилище православного священнослужителя без икон. Их может быть немного, но они должны быть. Это наше неотъемлемое и святое. Иконы, святой крест, Евангелие, духовные книги и изображения, епитрахиль — вот необходимые предметы уголка священника дома.
Домашние святыни — иконы помогают пастырю дома сосредоточенной молитвенной настроенности. Желательно, чтобы это были настоящие иконы, написанные в традициях нашей Церкви, а не новоделы, или лубочные и примитивные иконы в безвкусных модных ризах и нелепых киотах с уродливой резьбой. Не должно быть в святом углу православного священнослужителя западных изображений, барельефов и статуэток. Если уже непреодолима любовь к западным католическим изображениям, то пусть они будут не в переднем углу, а на стенах, где место картин, а не икон.
Лампады должны гореть перед святыми иконами и только перед ними! Древняя икона создает ни с чем несравнимую благодатную атмосферу церковной молитвы. Если у пастыря нет навыка молитвы перед древней иконой, или написанной в древнем стиле, пусть он учится молиться перед ней и сам потом убедится, что икона будет способствовать именно молитве, а не любованием внешней красотой и похожестью.
Увидеть православную икону можно теперь всюду в домах и в музеях. Репродукции с икон помещаются в различных изданиях, на открытках. Икону как бы открыли для себя многие, ее любят и изучают в разных странах. Однако всегда следует помнить, что икона „живет" только в храме. Там она становится иконой в полном и совершенном смысле этого слова. Родиной иконы является Церковь, Православная Церковь. Созданная Церковью икона действенно участвует в жизни Церкви, помогая чадам Церкви совершать дело своего спасения. Икона существует не для любования и украшения, а для спасения. Без молитвы не возможна духовная жизнь и приближение к Богу. Икона помогает молитве, она участвует в богообщении человека, она способствует созданию внутреннего преображения человека.
Икона освещает всю жизнь верующего человека и предстает всегда пред вещественным взором человека, учит его видеть и осмысливать мир высший, духовный, вечный. Поэтому-то древняя православная икона ничем не напоминает мир земной, чувственный, временный.
Раскрывая мир духа, область веры, икона благодатно врачует мятущийся дух человека, указуя единственный путь к спасению — веру Православную, веру Церковную.
Не человеческие эмоции и домыслы, а многовековой опыт Церкви, ее история, ее подвиг, запечатлены в иконе. И запечатлены не как давно минувшие, ушедшие в историю факты, а как вечное живое дыхание благодати Христовой, Как выражение вечных спасительных истин веры, как обновляющая сила Воскресшего Господа. Реальность иконы — это реальность духовного мира, и спасительность здесь на земле. Это реальность спасения для каждого, стремящегося к спасению. Вне Православия иконы нет. Вне Православия есть скульптуры, картины, гравюры, фотографии, фильмы на евангельские темы и т.д. Вот это виды искусства земного. Православная икона несоразмеримо выше этого искусства, ибо она часть жизни Православной Церкви, часть существенная, и можно смело сказать, часть имеющая непосредственное отношение к самым основным догматам нашей веры. Это показали и это доказали защитники святой иконы и VII Вселенский собор. Это доказывает опыт и история Церкви и каждого ее члена.
Озаряющее действие святые иконы, благодать Божия подающая по вере в молитве перед ними, мысль и сердце молящегося, устремление к первообразу — все это действует на человека, как великое благодеяние Божие, как дар, как незаменимое небесное средство здесь на земле живущим православным христианам.
Слова молитв, мир храма и богослужения всегда едины с иконой — это одно целое.
Все богатство богословия, все достигнутое искупленным человеком на пути к Богу, все отражено в Церкви зримою в иконах, в росписях храмов. Все эти богатства служат нам, как они служили многим поколениям и будут служить и грядущим в их пути к спасению.
Необозримы богатства великого и духоносного творчества Православной Церкви и все оно несет проповедь и свидетельство о Христе распятом и Христе воскресшем из мертвых и в этом непроходящая животворная сила изобразительного и монументального творчества Церкви.
Теперь стало модой собирать древние иконы; собирают их очень многие и лишь очень немногие священнослужители и люди церковные собирают, берегут и ценят нашу церковную старину и прежде всего наше сокровище и богатство — святую икону. Не коллекционирование икон, а создание дома церковной атмосферы, бережное хранение святынь, благодатное отношение с веками, намеленными духоносными образами — вот к чему должен стремиться наш священнослужитель.
Как уже говорилось выше, постоянными спутниками пастыря должны быть книги. Библиотека священнослужителя — это его незаменимое богатство! Собрать вообще библиотеку трудно, но пастырскую особенно сложно; но собрать ее можно и должно. Это должна быть библиотека из самых необходимых и нужных пастырю книг. Богатство пастыря, его личная пастырская библиотека, собранная с любовью, знанием и с учетом запросов самого пастыря и его духовных чад.
Важно, чтобы в библиотеке священнослужителя были справочные издания, энциклопедии, симфонии, словари, указатели и т.п. литература.
Всякое собирательство таит опасность перерасти в страсть, но духовные книги собирать нужно, они дадут очень многое мыслящему и читающему пастырю.
Имеется список особенно нужных пастырю книг и здесь не будем останавливаться на их перечне.
Любовь к книге одна из больших показателей настоящей культуры. Книга — это сокровище. Древние, рукописные, старопечатные, редкие и другие ценные книги должны в лице священнослужителя найти первого друга и бережного ценителя и хранителя.
Домочадцы священника должны помогать ему в его служении и в исполнении его пастырских обязанностей. Часы молитвы, чтение слова Божия и особенно приготовление к Литургии — важнейшие части пастырского служения и домочадцы должны знать об их важности. Также дни и часы, когда священник отправляется к службе или возвращается после службы, должны быть умиротворенными, благодатными. Всячески надо избегать раздражения, суеты, гнева, мелочей обыденной жизни.
Высота пастырского служения, его собственности, его внехрамовая, домашняя сторона должны быть хорошо известны всем членам пастырской семьи и особенно жене священнослужителя. Сам же священнослужитель должен подавать пример уравновешенности, мира, любви и порядка в доме.
Взаимная любовь, уважение, дружба и высота пастырского долга должны объединять всех в единый христианский союз, в христианскую семью.
* * *
Нет необходимости здесь говорить о важности образования для священнослужителя: образования общего и специального. Духовное образование надо считать нормой для каждого священнослужителя. Но плох тот бывший воспитанник Семинарии или кандидат богословия, который заканчивает свое образование, покинув стены духовной школы. Школа дает ключ к знаниям, к дальнейшему развитию. Отрадно бывает видеть священнослужителей на приходах, работающих над избранными магистерскими темами, не порывающих с наукой, интересующихся, пишущих и читающих. Ушедший лишь в формальное требоисправление и скачущий священнослужитель производит впечатление духовного лентяя. А тратящий себя на увлечение спортом или развлекающийся чтивом священник -совершенно отталкивающее явление.
Круг интересов священнослужителя должен быть широким. Помимо его основных богословских, церковноисторических, духовных знаний ему надлежит быть в курсе других общечеловеческих знаний, открытий, новинок науки. У каждого человека есть свои склонности и интересы к той или иной области знаний. Хорошо, когда вокруг интересов священнослужителя охватывает те вопросы, которые помогают ему лучше и полнее совершать свое пастырское служение. Изучение истории, литературы искусств, логики, философии, психологии, музыки, языков и др. знания могут приносить пастырю огромную пользу.
Пополнение и расширение своих знаний священнослужитель может достигать путем самообразования. Способов самообразования много. Все зависит от воли, умения распределять время, умения работать с книгой и думать.
Разумное, организованное чтение, выписки, конспекты прочитанного, чтение именно нужного и важного, критическая оценка читаемого — все это важные составные части процесса самообразования.
Самообразование должно быть систематическим, последовательным, постоянным процессом, а не чтением от случая к случаю. Очень полезно для священнослужителя изучение истории Церкви, отдельных эпох, событий, лиц, знакомство с литературой по этим вопросам.
Богатый материал содержат старые богословские и церковные журналы, епархиальные ведомости и т.д.
Знание истории, жизни замечательных духовных лиц, их трудов, творений чрезвычайно обогащают „багаж" священнослужителя, помогают в его служении.
Умение работать с книгой включает в себя и работу с пером. Священнику надо владеть пером. Выписка из прочитанного, запись проповеди, пастырский дневник, богослужебные памятки всего года, вопросы для выяснения, непонятные термины и слова, официальная и личная переписка — все это требует от пастыря умения излагать чужие и свои мысли на бумаге. Чтение и письмо связано и с устным словом, со служением проповедническим, вообще с культурой речи, о чем будет сказано ниже.
Самообразование должно проходить вместе с самовоспитанием. Работа пастыря над собой важнейшая сторона пастырской жизни и деятельности, но она является темой пастырского богословия и поэтому о ней здесь только упомянем. А вот вопрос личной культуры, саморазвития требует более внимания, т.к. вопрос этот очень важный для священнослужителя. Понятие личной культуры многогранно. Это не только внешний облик, речь, поведение в обществе, но, главным образом, внутренние духовные богатства человека, его интересы, его действительная, а не показная, внешняя культура. Воспитание в семье создает основу культуры. Знания без воспитания могут быть использованы во зло. Невоспитанный, некультурный человек, невежественный член общества — явление гадкое, отталкивающее, это урод.
Священнослужитель призван видеть красоту природы, памятники искусства и старины. Им должны владеть жажда знаний и стремление к прекрасному, высокому, духовному. Настоящая музыка, замечательные богатства литературы, океан знаний — все должно быть доступно и важно для живого, мыслящего, чувствующего, растущего священнослужителя; все ему должно раскрывать богатства Божьего мира и все должно возводить его душу и его разум к Творцу и Промыслителю всяческих.
Какие широчайшие возможности роста, какие многоразличные пути для интереснейшей работы, поисков и открытий найдет каждый желающий, каждый стремящийся узнать больше, чем он знает... Чтение, путешествия, беседы, раздумья и снова чтение и чтение — вот основные способы на этом славном пути.
Некультурность, хамство, унижающие человека, — многолико; также многолика культура человека, возвышающая его, делающая его полноценным, нужным, приятным членом человеческой семьи.
Об общении священнослужителя с людьми будет сказано в третьей главе.
Человеческое жилье всегда ярко свидетельствует о культуре и интересах его насельников.
Дом священнослужителя, естественно, должен иметь особый характер, как об этом уже говорилось выше. Но следует добавить, что погоня за богатой или стильной обстановкой, стремление к роскоши и излишествам являются отрицательной стороной жизни священника. Нужно иметь все необходимое, все добротное, все со вкусом, но без налета мещанства и мнимой роскоши и дешевого, пошлого уюта.
Все виды излишества, роскошествование, бездумное собирание ценных вещей не должны иметь места в жизни священнослужителя.
Вкус, ум, такт и воспитанность жены священнослужителя имеют в этом отношении громадное значение. Также облик жены пастыря — невторостепенный и очень сложный вопрос. Многое и очень многое в быту, в повседневной жизни священника зависит от его спутницы, подруги, разделяющей все его заботы, труды, помогающей ему и живущей общими стремлениями и интересами.
Церковность жены священника — это прежде всего ее посещение храма, участие в богослужении, интерес и знание его. Неприятно бывает видеть жену священника, одетую в кричащие сверхмодные костюмы, стоящую в храме небрежно с непокрытой головой. Велико значение жены священника в его личной жизни. Опрятность, чистота, мир, порядок во всем, полная уравновешенность и христианская любовь, приветливость к каждому входящему, искренность, гостеприимство, строгость в вопросах веры и жизни, любовь к прекрасному, возвышенному и, конечно, церковность должны быть неотъемлемыми чертами насельников дома священника. Священнослужитель со своими домочадцами и, прежде всего, со своей женой должен представлять полное единство.
Кстати, священнослужителю нельзя именовать свою жену „матушкой", представляя жену или говоря о ней. Это равносильно тому, что себя священнослужитель стал бы именовать „батюшкой". В семье священнослужителя должны быть свои добрые священнические традиции, украшающие жизнь, делающиеquot; quot;, ее церковной, истинно христианской, духовно богатой, красивой. Старые традиции священнических семей должны, по возможности, быть нам известны, но в каждом доме могут складываться и свои новые традиции и порядки.
Неплохо, если в свободное время священнослужитель заинтересуется коллекционированием, но его коллекции должны помогать развитию его знаний, культуры. Хорошо иметь дома собрание пластинок классической и народной музыки, записи церковных песнопений, правда, в наши дни появился прямо-таки „спорт" — запись богослужений на пленку. Батюшка с магнитофоном -это плохо, батюшка с транзистором — это отвратительно!
Неплохо собирать открытки с изображением храмов, монастырей, городов, репродукциями с картин больших художников. Разумное, умное коллекционирование дает очень многое!
* * *
К сожалению, редко приходится видеть в домах священнослужителей древние иконы, чаще одни ризы, камни, эмаль или совсем западные „иконы". Не часто встретишь в доме священника хорошую пастырскую библиотеку. Совсем редко увидишь на стене пастырского жилья настоящую картину или гравюру или портрет. Предметы быта должны быть подобраны со вкусом: они могут украшать жизнь, развивать вкус. Хорошо, когда в доме сохраняются традиции родного русского искусства, русского быта, старины. Погоня за всем иностранным, импортным — отвратительное и низкое явление.
Жизнь священнослужителя и его семья, как уже отмечалось, призвана носить церковный характер. В чем же выражается эта церковность? В ежедневной молитве утром и вечером, в молитве перед и после еды. Посещением храма в субботние, воскресные и праздничные дни, соблюдением постных дней и постов, возжжением лампад перед иконами, Хранением праздничных дней от житейских хлопот и дел. Приготовлением себя и дома к великим праздникам. Благоговейное отношение к артосу, просфоре, святой воде. Чтением душеполезной литературы, чтением слова Божия. Хранением языка от дурных слов и брани. Интересом ко всему церковному, спасительному, назидательному. Знанием церковного года. Любовью к человеку, делами милосердия. Трудолюбием, миром, радостью, взаимной любовью и поддержкой. Соблюдением всех установлений церковных. Причащением святых Тайн, говением, воздержанием.уважением к носителям сана, к памяти об умерших.
Церковность семьи священнослужителя — это та благодатная среда, где пастырь получает необходимую поддержку, отдых и новые силы для своего служения. Дом имеет огромное значение в жизни: святость, честь и высота дома необходимы для каждого священнослужителя.
Келья инока имеет свою специфику. Келья эта тоже может носить характер высокого духа и тонкого эстетического вкуса и подлинной церковности, или же быть выразительницей культуры и относительного вкуса.
Келья может приобрести и стиль „модерн", здесь будут новинки техники, фото-кино-теле и т.п. и т.д.
Место, где человек остается один или в кругу самых близких ему лиц, — это место должно помогать человеку, способствовать ему в его деле и в его отдыхе.
* * *
Аккуратность культурного человека должна быть всеобъемлющей. Всюду и всегда такой человек опрятен, всегда вокруг него порядок, чистота. Он не оставит после себя беспорядка, не внесет ничего, что нарушило бы чистоту, благопристойность любого места. Человек должен быть действительно опрятным и аккуратным и за рабочим и за (обеденным столом и в местах общего пользования и дома и в пути. Любая вещь, положенная не на месте, оставленная где попало, создает беспорядок.
Небрежное обращение с книгой и любым бытовым предметом — тоже недопустимо.
Всегда надо помнить о труде и других людей, ценить и уважать этот труд.
Порядок в доме, порядок в храме, всюду свидетельствует о внутреннем порядке и помогает сосредоточенной работе, собиранию себя.
Кратко коснемся здесь и вопросов о труде и здоровье. Труд — это необходимое условие жизни. Трудолюбивый священнослужитель был и остается добрым примером для христиан. Трудолюбие всегда украшает человека. Всякий труд, выполняемый с любовью, честно, аккуратно, — похвально! Не надо бояться труда, не надо страшиться трудовых мозолей. Труд для каждого полезен и прекрасен! Все великие подвижники наши были великими трудолюбцами-тружениками. Праздность, лень, боязнь работы — неприглядные черты, отталкивающие людей. И не только кабинетный, умственный, а и физический труд полезен каждому человеку во всех отношениях. И горе белоручкам! Труд спасает и от болезней. Наше здоровье — великий Божий дар и к нему надо относиться бережно и с вниманием. Конечно, нельзя только и думать о говорить о себе и своем здоровье, отыскивать болезни и постоянно лечиться, тем более, что болезни можно себе внушить. Но если требуется лечение, болезнь не надо запускать; наше здоровье, наше самочувствие — важные части нашего служения и ими нельзя пренебрегать. Своевременная врачебная консультация и знание своего организма — необходимы.
Пренебрежение здоровьем — греховно!
* * *
Письменное общение с людьми, переписка служебная и личная — неотъемлемая часть жизни. Умение писать кратко, ясно, правильно, должно быть выработано со студенческой скамьи. Многословие, нечеткость, ошибки всех видов, неопрятность, скверный почерк, неумение правильно составить и разместить текст официального документа должны изживаться путем самообразования, тренировки, терпения.
Письмо — это лицо человека, это документ. Ответы на письма, письма деловые, дружеские, поздравительные и т.п. должны носить свой характер, иметь четко выраженную главную мысль. Конечно, нельзя подписываться, как и в устной речи нельзя употреблять в отношении себя слово „отец", нужно подписываться полным саном, именем, фамилией и обязательно ставить дату. Нельзя писать без обращения, без подписи или ставить подпись на машинке, или посылать письмо, напечатанное под копирку, не первый экземпляр; все это будет свидетельствовать о малокультурности. Если письмо посылается с близким или доверенным лицом, конверт не следует заклеивать. Часто усваивается практика начинать письма со слов „Добрый день" или „Здравствуйте" — это скверно. Частные письма можно написать как угодно, лишь бы было обращение. В официальной переписке, в докладной записке или рапорте начальству обращение, как и весь документ, должны быть составлены по форме.
Следует помнить при этом, что нельзя писать „через голову", непосредственно начальству высшему — это нарушение установленного порядка.
Архиерею всегда следует писать полным титулом: „Его Преосвященству, Преосвященнейшему епископу такому-то", указывая его епархию и полностью называя себя: от священника такой-то церкви, проживающего там-то. Завершать подобные тексты принято: „Вашего Преосвященства смиренный богомолец", священник, имя, фамилия и, конечно, без росчерка.
Архимандрит именуется „Высокопреподобием", так же теперь обращаются и к протоиереям, хотя это и не старая практика, раньше к белому духовенству обращались: „Ваше благословение".
Иногда люди нашего мира в письмах пишут в начале „Христос посреди нас". Это можно писать лишь священнослужителям, так же принято на письмах духовных лиц вверху ставить пером небольшой крест.
Аккуратность, опрятность, своевременность в переписке — очень положительные качества культурного человека.
Итак, вопрос об отношении священнослужителя к культуре, прогрессу, знаниям может решаться только положительно.
Немыслимо отмахиваться от знаний и культуры. Большие знания, высокая культура, широкий диапазон интересов — все это необходимые условия жизни и деятельности интеллигентного современного священнослужителя. Плохи те батюшки, которые считают всякие знания, кроме своих пастырских, вредными, а культура и искусство для них не существуют. Беда Церкви от таких пастырей; своим невежеством, отсталостью, духовной бедностью они приносят вред Церкви. Богатство знаний и действительная культура приносят только пользу священнослужителю в его высоком служении.
Священнослужитель почти постоянно среди людей. Свое служение он совершает для людей. Всюду он на виду, каждое его слово, его поступок, его манеры обсуждаются многими и не только дружески.
Вопросу поведения среди людей и посвящается следующая часть наших раздумий.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ СРЕДИ ЛЮДЕЙ
СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЬ СРЕДИ ЛЮДЕЙ
Здесь имеется в виду поведение священнослужителя вне храма. Деятельность пастыря — это постоянное общение с очень широким кругом людей, это его друзья, сослуживцы, пасомые, знакомые, незнакомые, случайные собеседники-совопросники и др. Всегда и со всеми священнослужитель должен быть на высоте своего звания, своего сана. Такт священника — это особый вид его общения с людьми.
Свидетельствование веры Христовой — вот что такое жизнь священнослужителя в этом мире. Самая действенная проповедь, самая убедительная апологетика — это живой пастырь, живущий глубокой верой в Бога с любовью к человеку, с большими знаниями и культурой, пастырь убежденный и принципиальный. Общение с людьми — дело трудное. Служение спасению всех людей — дело величайшей трудности, немыслимое без молитвы и помощи Божией, невозможное без Церкви. Опыт Церкви и, прежде всего, благодать, действующая в Церкви, дают пастырю великие силы, если сам пастырь стремится воплощать в своей жизни и в своем служении заветы Господа нашего Иисуса Христа и все установления Церкви. Послушание Церкви, любовь к Церкви и всецелостная отдача себя делу пастырства — вот то, что делает пастыря всегда пастырем и в храме и вне его.
Священнослужитель призван быть духовно тонким человеком по самому существу своего служения. Знание человека, человеческих отношений, человеческих слабостей и человеческих трудностей священнослужитель должен сочетать с прекрасно усвоенными нормами человеческих правил приличия и общежития.
Общение с братьями-священнослужителями, естественно, должно носить добрый истинно христианский братский характер. Не формальное подставление друг другу щек или брадокасательство и бездушное целование рук при встрече, а действительная приветливость, откровенная радость общения. Священнослужитель всегда обязан с особым почтением относиться к епископу и старшим священнослужителям.
Уважение к старшим, опытным пастырям — важнейшая сторона пастырской жизни. Уважение к своим предшественникам по приходу, хранение их добрых традиций должны быть нормой для молодого начинающего священника.
Взаимоотношения с сослуживцами очень сложная, но и необходимейшая часть пастырского делания. Умение, хранить, как великую ценность, добрые, христианские чувства друг к другу, прощать и взаимно помогать друг другу призваны все священнослужители. Совершать службу Божию, жить можно и должно только в мире и взаимопонимании.
* * *
Вежливость украшает каждого человека и вместе со скромностью и тактом является необходимым качеством священнослужителя. Умение начать, вести и развивать интересные и полезные темы в разговоре. Содержательная беседа всегда показывает духовный уровень собеседника, его знания, его интересы. Умеренный и умный юмор без желчи и злости украшает речь. Стремление быть в обществе „душой", весельчаком, „сыпать" остротами и не совсем свежими и тонкими анекдотами, „перемывание костей" кому-то из отсутствующих, сплетни и т.п. -ржавчина души не должна иметь места у священнослужителя.
Достоинство, честь сана требуют от священнослужителя большой осмотрительности и в выборе друзей и собеседников и в поведении с совершенно незнакомыми людьми.
Умная, интересная речь может сделать многое, но всегда следует помнить евангельское изречение о бисере и свиньях. Нельзя затевать споры, диспуты о вере с людьми неизвестными и в местах, для этого совсем неподходящих.
Выставлять свое „я", свои знания, заслуги, знакомства всегда и везде глупо.
Нельзя дичиться людей, отвечать сухо и даже грубо на их вопросы. Всегда нужно говорить правду и с человеком быть искренним и честным, очень важны точность, аккуратность[2] и умение вести себя в обществе. Общество может быть разное и священнослужитель должен уметь в любом обществе, если он вынужден в нем оказаться, быть именно православным священнослужителем. Не маскировка, а честное и прямое сознание своего положения, своего сана. Уронить собственное достоинство, достоинство Церкви, честь священника легко, но заслужить настоящее уважение, авторитет бывает не просто.
Священнику нельзя „играть роль", вести себя по-разному при различных обстоятельствах, всюду он должен быть самим собой. Всякая напускная елейность, фальшивый тон будут звучать и восприниматься окружающими с отвращением.
Если пришел в дом, уважай его хозяев, их порядки, их гостеприимство. Никогда нельзя брезговать хлебом-солью, предложенным с чистым сердцем. Но всегда надо помнить в какой дом входишь или кого вводишь в свой дом. Ям и опасностей на этом пути много!
Культура речи необходима священнослужителю, он должен говорить ясно, правильно, литературным языком, без всякой языковой „ржавчины". Речь — очень большой показатель культуры всякого человека.
Умение выслушать человека и умение слушать другого человека необходимые для священнослужителя качества. Выслушать человека, дать ему высказаться — большое дело. Слушать не перебивая, не отмахиваться от доводов другого человека даже если они и не совпадают с личными взглядами слушающего.
Вмешиваться в чужие разговоры, перебивать собеседников, подтрунивать над ними — грубо и некультурно. Нельзя говорить за столом, когда рот занят пищей. Не следует стремиться в обществе, чтобы все присутствующие слушали только тебя, соглашались только с тобой. Нельзя навязывать себя, всех учить, критиковать, подшучивать над присутствующими, делать грубые указания.
Грубость вообще должна отсутствовать в поведении священнослужителя. Грубое слово, движение, жест, окрик никогда не украсят священнослужителя. Всякая грубость всегда признак очень низкой, убогой культуры.
Гневливость, вспыльчивость, мелочность, злопамятство, естественно, являются отрицательными качествами культурного и, тем более, духовного человека.
Слово священника должно быть правдивым, честным и, произнося слова, пастырь должен всегда помнить, что он несет за каждое из них ответственность, так как неправильное поведение, гнилое слово священника может соблазнить многих.
Следует быть осторожным с юмором. И если старый семинарский анекдот понятен в кругу священников-однокашников, то он может прозвучать соблазнительно и даже гадко в другом обществе.
Если сугубо церковные, приходские темы бесед понятны для церковных людей, то они совсем непонятны, а часто и не полезны для людей нецерковных, а интересующихся церковью только издали. Умная, тактичная речь священника не должна никого обижать или смущать или вводить в уныние. Надеждой на любовь Божию, на милосердие Божие должно звучать слово пастыря и с амвона, и в личной беседе.
Не отпугивать, а звать к перерождению, покаянию и спасению призван священнослужитель.
Приветливость, сердечность, простота, любвеобильность и доступность пастыря — необходимейшие положительные качества священнослужителя.
Гордость, высокомерие, сановитость, самомнение — всегда отвратительны. Большой бедой священнослужителя является местничество и строгий учет наград.
Очень важным и ценным человеческим качеством является чувство благодарности. Благодарить за внимание, за услугу, за чуткость — прямая необходимость культурного человека. Помнить, ценить, уважать людей за оказанное внимание, за доброе отношение.
Высокая нравственная обязанность каждого человека живо помнить родителей, наставников, благодетелей, с благодарностью молиться и говорить о них.
Прекрасное христианское слово — пожелание „спасибо" — Спаси Бог! украшает нашу жизнь.
Такт поведения, настоящая вежливость, учтивость -неотъемлемые качества культурного человека.
Не надо забывать очень хорошие, вежливые слова: „разрешите", „позвольте", „пожалуйста" или „простите", „извините", „будьте любезны".
Нельзя в обществе громко чихать, сморкаться, икать, отхаркиваться, греметь стулом, дверью или посудой.
Кстати, неприлично священнослужителю плевать на пол или на улице на землю. Неприлично также складывать носовой платок после пользования им.
Нельзя слишком громко говорить или обращаться через стол или к далеко сидящему собеседнику, нельзя указывать пальцем или вилкой на кого-либо или при разговоре размахивать ножом.
Есть надо тихо, очень аккуратно, умело, не набивая едой рот, не заготавливая на тарелке кусочки еды, не откусывая хлеб от целого куска; рыбу, котлеты и всякие мягкие кушанья не принято резать ножом.
Не следует просить добавки, помня об умеренности в еде и особенно в напитках.
Пользоваться вилкой, ножом, салфеткой надо умело, естественно, без напускной рисовки.
Полезно смотреть, как поступают старшие за столом, и знать, какие традиции в доме.
Разговоры за столом не должны касаться тем, отравляющих настроение и аппетит. Никогда не следует делать критических указаний в адрес кушаний, сервировки, подачи — это оскорбляет хозяев. Никогда не надо замечать оплошностей хозяев или соседей по столу. Есть надо то, что подают и, конечно, не говорить о болезнях своих и близких или запретах врачей.
В нашей Церкви не принято, чтобы священнослужители курили. Курящий батюшка или диакон — явление отталкивающее для наших верующих.
Садиться и вставать из-за стола нельзя раньше старших. Если вы старший, садитесь по приглашению хозяев и вставайте, когда увидите, что все потрапезовали. Хороню завершать трапезу с согласия хозяев.
Если вам надо уйти раньше — извинитесь и, простясь общим поклоном, уходите. С хозяевами надо проститься отдельно. Не разрешайте особенно ухаживать за вами, подавать пальто и т.д. Лучше всего всегда пользоваться самообслуживанием.
Если вы хозяин, встречайте своих гостей, сразу же знакомьте, если гости нс знакомы друг с другом, притом, следует называть полные имена и отчества, также представьте и своих домочадцев.
Важно, чтобы всем гостям было оказано внимание хозяев и велась интересная для всех беседа.
Нельзя сразу приглашать к столу, следует какое-то время вести разговор.
Усадить гостей должен хозяин. Не принято супругов сажать за столом вместе, также и хозяину занимать председательское место.
Угощать надо радушно, иногда настойчиво, но без насилия и назойливости, чтобы не получилась „демьянова уха".
Важно уделять внимание дамам и пожилым людям. Не следует замечать промахи гостей или делать кому-либо назидание или замечание.
Стиль приема определяется составом гостей и характером приема. Но всегда в доме священника должен царить и определять все свой особенный стиль, не допускающий излишеств, бурного шума, грохота музыки и т.п.
Радость общения не только в этом и не только таково! Культура поведения у себя дома и в гостях всегда одинакова. Только дома она требует еще большей тонкости, внимания и широты от хозяина.
Конечно, во всех случаях нельзя держать локти на столе, толкать собеседника локтем, обнимать его или похлопывать по плечу.
Надо всегда учитывать место и характер беседы, состав общества. Следует знать, когда о чем и с кем говорить. Вовремя смолчать — великое искусство! Говорить так, чтобы никого не обидеть, не задеть, говорить интересно, умно — дело такта и способностей человека.
Громкий хохот никогда не украшает беседу. Хохочущий без меры — глуп! Также и умышленною унылый, молчаливый, рисующийся собеседник вызывает недоумения.
Ношение часов на руке давно стало для многих необходимостью, но иногда часы выглядывают из-под поручей или четок во время богослужения — это нехорошо.
Слушая кого-либо, неприлично посматривать на часы, т.к. это значит, что вам недосуг слушать человека.
Плохо и за богослужением глядеть на часы. Но если назначил кому-либо время встречи — будь точен, это первейшая необходимость вежливого человека.
Умение владеть временем, находить его и правильно использовать — тоже вопрос культуры. Необходимо менять занятия, виды труда — это лучший отдых. Досуг должен быть деятельным!
Большего внимания требует общение с иностранцами: здесь следует соблюдать большой такт и осмотрительность. Конечно, прекрасно, если священнослужитель владеет иностранными языками, знает историю, литературу, быт народа многих стран.
Внимание к человеку — очень важная черта культурного человека. Приветливо встретить, побеседовать, проводить, поздравить в памятный день, навестить в болезни, поинтересоваться жизнью, здоровьем, поздравить с праздником, написать письмо, во время ответить на письмо, не забыть пригласить к себе и т.д. Видов внимания очень и очень много и все они замечательные проявления тонкости человеческого сердца.
Особое место принадлежит подарку. Дарить можно что-либо, как знак уважения, дружбы, любви к близкому, родному человеку. Подарок должен быть выбран со вкусом, с тактом. Вещь изящная, полезная, памятная, вещь, украшающая жизнь, — прекрасный подарок!
Подарок-взятка — явление низкое, отвратительное и недопустимое. Нельзя дарить начальству. Дарить от сердца близкому человеку — это радость!
Нельзя принимать подарки от подчиненных, от лиц мало знакомых, чужих. Подарок этот может стать взяткой, авансом, залогом... Такой подарок может связать вас.
Отношение священнослужителя к святыне, к своему сану и сослуживцам, к своему долгу, своим обязанностям, к старшим и своему начальству — важные стороны его бытия и делания. Отношение к семье, к окружающим, к человеку вообще — важный показатель его духовного богатства. По моему мнению, также очень характеризует человека его отношение к женщине, детям и животным.
Показателем культуры человека является и его отношение к книге, искусству, к знаниям, к сегодняшнему дню и к прошлому. Умение жить — это умение быть среди людей, быть полезным, нужным, значительным.
Священнослужителю всегда должен помогать голос пастырской совести, его внутренний строгий контролер. Самокритичное, строгое отношение к себе, к своему поведению, к своим знаниям и поступкам помогут священнослужителю избегнуть отставания, промахов, успокоенности на достигнутом, беспечности и лени.
У пастыря должно быть постоянное живое чувство своего долга и сознание своего недостоинства. Им также должно владеть желание преодолевать с помощью Божией все трудности, вести борьбу с недостатками, совершенствоваться, расти.
Пастырь сегодня — это не „поп", это не поповское место в обществе, а это свидетельство и служение в мире. Пастырь — это носитель любви Христовой к человеку, это человек, не похожий во всем на других, но имеющий все самые высокие и лучшие черты человека и служащий спасению людей.
В храме, дома, среди людей православный священнослужитель всегда один и тот же, убежденный, цельный труженик и, конечно, подвижник; пусть никого не пугает это слово, ибо без подвига нет христианства, тем более не может быть без подвига и пастырства.
Одесса–-Загорск. Лето–-осень 1968 года
[1] Сочинение Н.В. Гоголя, изд. 13-е. СПб., 1896, т. 5, с. 39 „Выбранные места из переписки с друзьями".
Назад к списку
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.gif)
