Иконы на чашках, тарелках, майках - благочестие или кощунство?
Иконы на чашках, тарелках, майках — благочестие или кощунство?
Чашки, тарелки, ковры, футболки, браслеты с изображениями Бога, Божией Матери, святых — это иконы или сувениры? Можно ли наносить на футболки цитаты из Священного Писания? Где проходит грань между проповедью Христа и кощунством? Отвечают священники, иконописцы, искусствоведы.
Протоиерей Сергий Правдолюбов, настоятель храма Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве: Проповедовать Христа нужно не кружками и майками
- Нехорошо изображать святых на чашках, блюдцах, тарелках. Должен сказать, что и отец Иоанн (Крестьянкин) удивлялся, зачем это делают. Такие злоупотребления были и в Византийской империи. В Равенне в базилике Сан-Витале есть мозаика, на которой император Юстиниан и императрица Феодора изображены с иконами на одежде. На мантии архиерея это традиционно, но на одежде императора – явное излишество, по сути – пренебрежение к святыне.
Святые изображения на посуде – такое же излишество. Воздерживаться надо от таких вещей. В Серафимо-Дивеевском монастыре это уже поняли – на кружке, которую мне недавно привезли оттуда в подарок, изображены два храма, но икон нет.
И уж совсем непонятно, для кого и для чего предназначены ковры с изображением икон. Трудно представить, что кто-то молится перед таким ковром. А вот что ковер может съесть моль, очевидно. Лучше быть умеренными и изображать святыни по правилам, принятым нами в борьбе с иконоборцами, а не ходить по улицам в одежде, разрисованной «иконами».
Надписи на майках меня тоже смущают. В христианское время не было принято носить на одежде Священное Писание. Проповедовать миру Христа надо любовью, кротостью, смирением, непоказным благочестием, а не кружками и майками.
Игумен Сергий (Рыбко), настоятель храма Сошествия Святого Духа на б. Лазаревском кладбище: Не надо относиться к святыне по-пуритански
- У святителя Василия Великого есть высказывание о том, что мы делаем священные изображения на всем, чем пользуемся: на сосуде, на одежде, на стенах своего жилья. Это не возбраняется. Единственный запрет – изображать Христа и крест на полу.
Я, когда бываю в святых местах, стараюсь купить посуду с изображением тех мест или святых, которые там особо почитаются. Поэтому у меня есть расписанные тарелки и чашки. Не вижу ничего зазорного в том, чтобы положить на такую тарелку хлеб или налить в нее суп. Чай я пью из кружки, на которой нарисован череп с костями, а под ним написано окончание Символа веры: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века».
Были случаи, когда прихожане спрашивали у меня совета, можно ли носить футболку с надписью «Православие или смерть». Я благословлял, поскольку не вижу ничего плохого в том, что люди так выражают свою готовность умереть за веру. Также считаю вполне приемлемым писать на футболках цитаты из апостола Павла, святых отцов.
Чем больше в нашей жизни присутствуют вещи, напоминающие о Боге, тем лучше. Не надо относиться к святыне по-пуритански.
Протоиерей Борис Михайлов, настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы в Филях, кандидат искусствоведения: Нельзя превращать святыню в ширпотреб
- Я даже в храмах видел блюдечки и тарелочки с изображением святых. Это, конечно, очень плохо. Во-первых, материал некачественный, портящийся и вообще может разбиться и пропасть. Во-вторых, недопустимо иметь в быту изображение святого как сувенир.
Икона – святыня, которая делается по определенным правилам, не только техническим, но и богословски осмысленным. А чашки и блюдца с изображениями святых делаются в коммерческих интересах, в которые, к сожалению, некоторые церковные организации позволяют себя вовлечь.
То же самое я могу сказать о коврах. Они также делаются из недолговечного, подверженного порче материала, который к тому же могут испортить различные насекомые. Святыни надо хранить, а тут ни о каком бережном хранении не может быть речи. Нельзя превращать святыню в ширпотреб! Икона – образ святого во Христе или Самого Спасителя. Тут немыслимы никакие фамильярности и упрощения.
И надписи на майках – никакое не миссионерство, а самая настоящая профанация, которая возбуждает гордость у одних и насмешку или негодование – у других. Нельзя так использовать тексты Священного Писания и святых отцов.
Иеромонах Димитрий (Першин), председатель Миссионерской комиссии Московской епархии: Любое напоминание о Христе оправданно, если оно хотя бы кому-то поможет повернуться к Небу
- Казалось бы, религиозная интуиция подсказывает нам, что святыня предполагает бережное, трепетное к ней отношение, что она может оскверниться, соприкасаясь с падшим миром людей. Даже святой человек немощен и грешен, если мерить его меркой Творца, что уж говорить о нас.
Вот почему в византийской и древнерусской иконографии даже святители держат Евангелие не непосредственно руками, а через плат. А в Российской империи было запрещено размещать на обложках лики Спасителя или Богородицы именно потому, что книги берут руками, что они могут попасть неизвестно куда.
Но, если говорить языком Аслана из «Хроник Нарнии», в христианской традиции, оказывается, существует еще «более древняя магия». Как бы нам ни хотелось по-человечески обезопасить Небо от нашей нечистоты, оно не боится и не гнушается мира людей, оно само приходит на землю, причем в самую распутицу, и до конца дней остается с нами на этой вязкой земле. Пастернак писал об этом так:
Снег идет, снег идет,
Словно падают не хлопья,
А в заплатанном салопе
Сходит наземь небосвод.
Словно с видом чудака,
С верхней лестничной площадки,
Крадучись, играя в прятки,
Сходит небо с чердака.
Христос сравнивает Царствие Божие с сокровищем, зарытым в земле, пока его не найдут, с зерном, брошенным в землю, чтобы оно там, в грязи и навозе, проросло. Более того, Он говорит об этом с блудницами, мытарями и грешниками, за что Его обвиняют книжники и фарисеи. Обратная перспектива Евангелия понуждает нас не спешить отгораживать сакральное от профанного. Никто не знает, где, когда и как обратятся ко Христу нынешние Матфеи, Савлы и Марии Магдалины.
Тем самым любое напоминание о правде Божьей, о Евангелии, о Христе оправданно, если оно хотя бы кому-то поможет повернуться к Небу. И дело здесь не в том, что благочестивее на футболке – надписи или картинки? Вопрос в другом – в уместности, в качестве, в стиле. Все самое святое можно исказить и опошлить и, наоборот, в самом, казалось бы, далеком от христианства измерении можно обнаружить ростки добра.
В конце концов, в церковной лавке можно приобрести любой предмет церковного обихода. Во многих фильмах есть сцены в храме, для съемок которых облачения покупают; бывает, что и строят и храмы-павильоны, как в фильме «Остров». Не всегда эти сцены соответствуют канонам, церковному этикету, нашим ожиданиям, но это не повод отказаться от храмов, облачений или сосудов как таковых. Проблема не в облачениях, а в сценаристе и в режиссере: захотели ли они разобраться глубже, грамотно ли сняли сцену?
Людям свойственно населять пространство, в котором они живут, близкими им смыслами и символами. И, конечно, декоративным блюдцам с изображением храма или иных дорогих нашему сердцу святынь место на стене, а не на обеденном столе, равно как и подобным коврам место не на полу.
Безусловно, встречаются аляповатые и бесталанные поделки. Но почему из этого должен следовать тотальный запрет на искусство? Ничего не получается только у того, кто ничего не делает. Даже неудачная попытка принести в наш мир красоту – это все же попытка, это опыт, пусть на данном этапе отрицательный. Нужны были поколения иконописцев, чтобы миру явились Феофан Грек и Андрей Рублев.
Резные каменные кельтские и армянские кресты (хачкары) когда-то тоже рождались в творческом поиске, привившем языческие художественные приемы к древу христианского благовестия. И кто может гарантировать, что и в наши дни после тысяч и тысяч попыток не будет создан шедевр? Кто мог бы предположить, что советско-российская мультипликационная школа, никогда не работавшая в жанре евангельских экранизаций, даст миру гениальный фильм Михаила Алдашина «Рождество»?
Иными словами, в вопросах искусства, творчества, а уж тем более — дресс-кода или домашней обстановки (вспомним подвижников, обходившихся и без одежды и без крыши над головой) общих рекомендаций дать нельзя. В каждом случае надо разбираться отдельно. Как говорят англичане, it`s depend on.
Иерей Михаил Таганов, доцент кафедры систематического богословия и патрологии ПСТГУ: Церковные символы и тексты на майках могут быть исповедничеством
- С точки зрения догмата об иконопочитании, материалы, на которых можно изображать иконы, могут быть самые разные: «Определяем … полагать во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, на стенах и на досках, в домах и на путях честные и святые иконы, написанные красками и из дробных камений и из другого способного к тому вещества устраиваемые».
Другое дело — те предметы, на которых изображаются Господь, Богородица и святые. Не все можно и уместно освящать, а к иконам нужно относиться соответствующим образом. Тот же догмат говорит, что когда люди видят на иконах Господа и святых, то они подвизаются «воспоминать и любить первообразных им, и чествовать их лобызанием и почитательным поклонением».
Здесь, вероятно, и проходит граница между допустимым и недопустимым. Если предмет, на котором изображена икона, сам по себе не подлежит освящению, да к тому же если перед этой иконой не собираются молиться, то стоит ли христианину все это приобретать и держать у себя в доме? Можно ли почтить должным образом икону Спасителя, изображенную на тарелке, на ковре, на пивной кружке или на браслете, предназначенном для ношения на ноге?!
Мне знакомы случаи, когда наша Церковь на местном уровне начинала бороться с неподобающим использованием священных образов (на конфетах, майках, матрешках, бутылках с вином и т.д.). Когда я в 1990-х годах начинал свое служение в Нижегородской епархии, тогдашний правящий архиерей, ныне покойный митрополит Николай (Кутепов) однажды благословил священников разъяснять христианам неприемлемость использования таких «икон» в молитвенных целях, и батюшки говорили на эту тему проповеди. Цель проповедей была как раз в том, чтобы люди не покупали такие «атрефакты» и не приносили их освящать. Многие нижегородцы к этому тогда прислушались.
Причина появления подобных сувениров и изделий является то, что мы живем в век китча. Вкус у людей зачастую формируется рекламой и чьими-то посторонними коммерческими интересами. В результате снижается культурный уровень, портится художественное восприятие, не говоря уже об общей богословской безграмотности… Бороться с этим трудно, но можно – примерно так, как это благословил делать покойный владыка Николай. Например, когда мне приносят освящать такую «художественную продукцию», я стараюсь объяснить людям суть дела и как-то отговорить наших прихожан от этого.
Но что касается церковных символов и текстов из Священного Писания на майках – это все-таки другое дело. Человек, несущий у всех на виду какую-то надпись на груди (скажем, «я против абортов»), скорее всего, делает это осознанно.
Такие молодые люди в чем-то являются исповедниками, потому что когда они надевают майку с христианскими символами или надписью из Святого Писания, то их за это могут похвалить, а может, наоборот, какой-нибудь мусульманин подойти и плюнуть в него, может сатанист взять и пырнуть ножом… А в Евангелии сказано: «Кто постыдится Меня и Моих слов в роде этом прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда придет в славе Отца Своего со святыми Ангелами». (Мк.8:38).
Это серьезно, за этим стоит серьезный мотив и желание как-то послужить Церкви, выразить свою нравственную позицию. Такое, в своем роде, современное молчаливое миссионерство – да ведь и сам текст Писания, в практическом отношении, тоже миссионерский: «сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин 20; 31). Но в любом случае это гораздо актуальнее, чем носить браслетики с иконками… Так что пусть благословение Божие будет с теми молодыми людьми, которые так поступают.
Хочу в заключение рассказать на эту тему короткую историю. Как-то весной на одной пригородной трассе я увидел современный грузовик-трейлер, новый, ярко-красного цвета. Над кабиной водителя был установлен большой спойлер, а на спойлере было крупно, четко написано: «Христос Воскресе». По-церковнославянски! Представляете, сколько людей это увидели это благовестие по пути, и как же это хорошо, что водитель не постеснялся и так нетривиально выразил свою христианскую веру и свои чувства!..
Протоиерей Стефан Ванеян, профессор, доктор искусствоведения, профессор Исторического факультета МГУ им. Ломоносова, заведующий кафедрой Церковного искусства и археологии ОЦАиД, заведующий кафедрой Истории и теории христианского искусства ФЦХ ПСТГУ: Верующему человеку лучше быть и человеком культурным
- Можно ли помещать иконы на бытовых предметах — вопрос не догматики, а этики и эстетики. Такая практика существует, и мне кажется, она умалят статус священного изображения. Материальное и идеальное связано, и материальный носитель должен соответствовать образу, изображенному на нем.
Это вопрос сегодня остается открытым: это дело личного вкуса, благоразумия, благочестия христианина. Иконы имеют догматические и богослужебное значение. Но если икона изображается на майке, в которой человек пойдет на пляж, то это неуместное использование образа. Тогда, как мне кажется, икона перестает быть иконой.
Можно ли назвать это грехом, точно не скажу, хотя я лично считаю, что можно, другое дело, что в данном случае пользоваться словом «грех» надо осторожно. Лучше верующему человеку быть также и культурным человеком, обладать вкусом и чувствовать, что пристойно, что непристойно, что уместно, что нет, а покупать сувениры со священными изображениями или нет, каждый решает сам.
Что касается софринских и им подобных бумажных икон, это вопрос опять же вкуса или, точнее говоря, того круга проблем, что профессиональным языком обозначается формулой «искусство в эпоху технической воспроизводимости». Сегодня налицо кризис репрезентации, идет инфляция или обесценивание образности как таковой. Сакральная же образность больше всего страдает от этого процесса.
Промышленное изготовление икон привело к тому, что они стали легкодоступны. С одной стороны, это хорошо — в том смысле, что иконы становятся доступны самому простому человеку. Но это и плохо: иконы производятся невысокого качества, оказываясь, страшно сказать, ширпотребом. Тут нужна тонкость и деликатность, чтобы сохранить полезные плоды технического прогресса и не повредить духовной жизни людей, которая должна быть определяющим моментом в решении данного вопроса.
Лично у меня с благоговением хранятся иконы советского времени, трогательные в своей простоте, когда ничего другого не было доступно. Тарелки или подобные вещи мне лично не нравятся. Вы правильно употребили слово «сувениры» – икона не может быть сувениром. Это именно сувениры, памятные безделушки, которые выводятся из области сакрального.
Назначение вещи отчасти определяет ее сущность. Можем ли мы представить, что тарелки, чашечки будут использоваться сакрально? Думаю, что нет. Если так, то происходит десакрализация иконы. Если можно использовать священное изображение, помещенное на несвященном предмете, спасительным для человека способом, то, наверно, это можно принять. Но такое спасительное использование затруднительно, потому что граница между профанным и сакральным сейчас размывается.
Надписи из Святого Писания на сувенирах, мне кажется, допустимы, это можно принять как способ возвещения слова, как своего рода проповедь и свидетельство. Хотя именно такие цели должны четко осознаваться теми, кто изготавливает подобные вещи – чтобы они именно вещали, оказываясь частью благой вести.
Протоиерей Борис Левшенко, зав. кафедрой догматического богословия, к. ф.-м. наук, доцент ПСТГУ: Я не знаю, что потом делать с самими изделиями
- Я не могу привести догматических оснований против производства сувениров с иконами, но мое внутреннее убеждения, что этого делать нельзя.
Меня эта практика очень смущает. Я не знаю, что потом делать с самими изделиями. Покупаешь майку или бутылку, на которой изображена икона – что делать?
Я сам сталкиваюсь с этим все время. С детства я приучен, что надо благоговейно относиться ко всем священным изображениям. Людей смущает, что им нужно выбрасывать обертки с иконами в помойку. А сжигать их, особенно в условиях города, очень не удобно. Приходится кого-то просить отвезти это на дачу и там сжечь.
Я не рекомендую своим прихожанам ничего, потому что боюсь, что это поставит людей в неудобное положение. Пусть он лучше поступает, как подскажет ему совесть. Я чаще всего говорю прихожанам, что нужно нести такие вещи в Данилов монастырь — это единственное место в Москве, где что-то умеют с таким сувенирами делать.
Протоиерей Николай Чернышев, иконописец: Нельзя святыню опускать до уровня сувениров
- Святоотеческих высказываний по этому поводу не было просто потому, что никому в голову не приходило: как это святыню можно использовать подобным образом.
Раз сейчас такая реальность появилась, то нужно отвечать на «запросы современности». Ответ по поводу допустимости помещать изображения святых на чашках, тарелках, магнитах и даже винных бутылках, прочих предметах быта однозначен: такого быть не должно.
Нельзя святыню опускать до уровня сувениров. Но сувениры – еще полбеды. Это часто становится карикатурой. Посмотрите: на матрешках, наряду с карикатурными изображениями президента, мы видим не менее карикатурное изображение Матери Божией.
Что касается цитат из Священного Писания, цитат святых, которых помещают на майки – здесь не все так однозначно. Но осторожность в любом случае терять не следует. Надо всмотреться в православную традицию, сравнить ее с протестантской. Все-таки подобные вещи ближе протестантизму…
Нужно смотреть, какие фрагменты теста помещаются, куда человек собирается надеть такую футболку? Копать картошку, мыть полы или веселиться на дискотеке в подобных одеяниях – это тоже может стать умалением Священного Писания, Слова Божия, изречений святых.
Думаю, нет ничего плохого, если путешествуя по святым местам, скажем, по Валааму, человек будет одет в футболку с надписью «Валаамские святые, молите Бога о нас». Но все-таки, повторяю, — это больше протестантская традиция, чуждая традиции православной.
Важно не терять внутренней духовной чуткости, бережности. Иначе можно дойти и почти до кощунства. Представьте, человек честно продает пирожки. И на нем (из самых лучших побуждений) надета футболка с надписью: « приимите, ядите, сие есть Тело Мое»…
Потеря целомудренного отношения и к образу, и к слову, которые мы сейчас наблюдаем, приводит к печальным духовным последствиям….
Священник Андрей Давыдов, иконописец: Перевоспитание общества следует начинать с себя
- В повсеместной продаже: в универмагах, галантерейных магазинах, привокзальных ларьках продаётся большое количество «художественной» продукции религиозной тематики.
Мы ничего не можем с этим сделать — это рынок. Думаю, что, как обычно в христианстве, перевоспитание общества следует начинать с себя. К сожалению, очень часто изделия церковного обихода, которые продаются в наших церковных магазинах – иконы, лампады, подсвечники и т.д. — сделаны очень безвкусно, непрофессионально, нехудожественно. Церковный китч профанирует саму идею церковного искусства, предназначенного способствовать благоговейной молитве.
«Проклят всяк, творяй дело Господне с небрежением» – говорит Писание.
Небрежение — это значит недостаточно внимания, старания, терпения.
Если ты хочешь в свой дом икону для личной молитвы или если ты настоятель церкви и хочешь сделать иконостас или роспись храма, ты будешь стараться найти хорошего мастера, который с любовью и большим старанием сделает эту работу.
А если тебе всё равно — ты купишь дешёвое изделие, напечатанное на принтере и обклеенное фольгой и ламинатом, которое через 2-3 года превратится в расплывчатое зелёное пятно.
В постановлении 7 Вселенского Собора подчеркивается, что иконный образ должен выполняться обязательно из долговечного материала. В процесс производства церковных изделий заранее заложено внимательное и трудолюбивое отношение. Мне кажется, что профанация и снижение планки вредны всегда, тем более в вопросах церковного искусства.
Часто люди, заходящие к нам в иконописную мастерскую, бывают удивлены и обрадованы видя настоящие иконы, написанные на досках профессиональными художниками-иконописцами, натуральными красками, приготовленными из настоящих драгоценных минералов, сделанных с любовью и молитвой.
Они думали, что такой подход к делу остался в прошлом, а для современного человека остался только бездушный тираж, золоченый ламинат и целофановый глянец. При этом вкус у наших людей есть, и выбирая между серьезной работой мастера и блестящей штамповкой, они всегда выберут настоящее.
Если мы сможем убрать безвкусные имитации с витрин церковных магазинов и предложить верующим качественные изделия церковных художеств, объяснить нашим настоятелям, что не надо «много и быстро», а надо «профессионально и с душой» — это станет нашим реальным ответом на засилье китча на религиозную тематику на внецерковном рынке.
Алексей Лидов, директор Научного центра восточнохристианской культуры, заведующий отделом Института мировой культуры МГУ, академик Российской академии художеств: Чрезмерное распространение икон в Византии привело к иконоборчеству
- Действительно, где сегодня не увидишь иконописные изображения: и в машинах, и на майках, и на подарочных кружках…
Порой это шокирует, поскольку воспринимается вульгаризацией святого. Особенно, когда мы видим низкое качество данной продукции. За редким исключением – это худшие образцы иконописи, которые существуют на данный момент. И даже не иконописи, а репродукций, отпечатков с нее. То, что попадает под общее определение «Софрино».
Тем более это огорчает, когда знаешь великие образцы византийской и древнерусской иконописи, понимаешь, насколько важны иконописные образы, их и духовное, и художественное содержание. На фоне этого грустно видеть, как примитивизируется и обедняется традиция, а иконные образы зачастую сводятся на уровень неких оберегов, обыденных суеверий, с помощью которых люди стремятся защитить свое микропространство. Это одна сторона вопроса.
Есть и другая сторона, о которой я могу говорить как византолог. Дело в том, что Византии тоже имела место подобная практика. До нас дошли тексты византийских авторов, в которых те возмущаются чрезмерным распространением икон, сетуют, что те появляются на всевозможных вещах, обнаруживаются на улицах, в лавках, в пространствах, даже отдаленно не имеющих отношения к сакральному.
Кстати, это чрезмерное распространение икон, почитание их как неких маленьких идолов стало одной из причин иконоборчества, вызвавшего, в свою очередь, их массовое уничтожение.
Слава Богу, победило иконопочитание. Его защитники говорили, что даже через такие упрощенные образы можно прийти к осознанию высших ценностей и получить доступ к небесным реалиям, к небесным прототипам. Потому что смысл иконы, в отличие от любой религиозной картины, от какого-то эзотерического знака, состоит в том, чтобы быть образом-посредником, соединять миры – здешний и Небесный.
Вопрос в том, насколько миры соединяют образы на майках или «иконки-обереги» в машинах. Но нельзя и отрицать потребность человека быть связанным хоть так с Иным миром, искать через эти образы защиту.
Так что ситуация здесь неоднозначная. Сам бы я никогда не надел майку с иконой, но осуждать человека, который надел такую майку, не стану. Раз он надел, то, по-видимому, хотел этим что-то сказать.
Но все-таки не нужно забывать, что суть этого вида духовного и художественного творчества гораздо более важная и значительная, и категорически нельзя сводить ее к «оберегательной». Хотелось бы, чтобы мы через образование, через воспитание, через школы максимально широко объясняли людям, в чем смысл иконы. Ведь то, что я называю иконическим сознанием, составляет основу православного образа жизни, а также мировосприятия.
Если мы воспринимаем мир иначе, чем, скажем, американцы или немцы, это во многом определено именно нашим иконическим сознанием. Желание пробиться через повседневный окружающий мир миру высшему, Божественному, как скажет православный человек — принципиальная основа нашего самосознания, хотя мы об этом даже и не задумываемся.
Протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Живоначальной Троицы в Хохлах: Если относиться к иконе не как к святыне, мы потеряем всякое представление о высоком и низком
- Я негативно отношусь к тарелочкам и чашкам с изображением святых, к брелкам с изображением святых и крестов, которые выпускаются в Греции и Сербии. А что такое ковер с ликом святого: икона или предмет дизайна? Катастрофично, когда святыня становится ширпотребом.
Думаю, во все времена кто-то профанировал священные образы или относился к ним как к амулетам. Это было и в Византийской империи, но сегодня при развитии легкой промышленности профанация святыни растиражирована. Я считаю, что святыня должна занимать сакральное пространство, которое никому нельзя попирать. Иначе мы очень скоро потеряем всякое представление о высоком и низком, о благоговении.
Это представление уже теряется в светском сознании, и храм становится площадкой для перформанса, икона – арт-объектом в актуальном искусстве. Мы обижаемся, но намного ли лучше использование иконы в качестве ковра на стене или брелка для ключей от машины? Логика одна – что к иконе можно относиться не как к святыне.
Ну а майку с надписями люди воспринимают просто как прикол. В Киеве популярный прикол — надпись на майке: «Дякую Тобі, Боже, що я не москаль» («Спасибо Тебе, Господи, что я не москаль»). Майка с надписью «Богородица, Путина прогони» немногим от нее отличается.
Когда же люди в миссионерских целях выпускают майку с цитатами из Священного Писания, наверное, они имеют благую цель – надеются, что самого человека, ее надевшего, эта майка вдохновит быть лучше, а другие прочитают то, что на ней написано, и кто-то из них задумается.
Но ширпотреб доступен всем. Представьте, что в этой майке идет пьяный матершинник с бутылкой пива в руке. Никто не помешает ему ее надеть. И как будет выглядеть священный текст? Такие майки – тоже игра на понижение.
Опрос подготовили Леонид Виноградов, Оксана Головко, Александр Филиппов.
Текст и фото предоставлены сайтом http://www.pravmir.ru
Назад к списку
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.gif)
