Храм Илии пророка - <
Выделенная опечатка:
Сообщить Отмена
Закрыть
Наверх

Чтец Сергий Забавнов. Присутствие Христа в Евхаристии

 

Чтец Сергий Забавнов
 
Присутствие Христа в Евхаристии
 
 
 
«Когда я слышу упоминание о Теле Христовом
 я понимаю сказанное в одном смысле,
а неверующий - в другом»
 (Свт. Иоанн Златоуст)

 
Предание и учение Церкви рассматривают принципиальное различие между пребыванием Христа в Евхаристии и Его пребыванием в других таинствах. Оно настолько существенно, что богослужение литургии становится в центре человеческого бытия на земле: «таинство таинств» и «небо на земле» - вот совсем не случайные определения Евхаристии и это не простые метафоры, это подлинно христианская жизнь.
 
Само различие проистекает из того, что в Евхаристии Иисус Христос дарует Себя Самого целиком, в Своем человеческом и Божественном естестве. Евхаристия – это самопожертвование, в котором Христос являет личное присутствие. Он приносит Себя в жертву, предает Себя Отцу навечно, снова и снова, чтобы исполнить возложенную на Него миссию и прославить Троицу. Также Он предлагает и вручает Себя Церкви как ее Спаситель и Глава, созидая нас во спасение, даруя нам Свое Тело. В этом пожертвовании Сам реально и существенно пребывает Тот, Кто жертвует Себя. В Евхаристии невозможна самоотдача без присутствия Того, Кто отдает Себя. Так что мы вкушаем не просто хлеб и вино, а «самое Тело и Кровь»[1] Иисуса Христа.
 
Церковь не сразу пришла к этому осознанию. Но уже в Ветхом Завете описывается, как Бог пребывает неким образом среди Его народа: через завет, ковчег, храм… Он есть Еммануил, что значит «с нами Бог» (Мф.1, 23). Пришел Христос и принес Новый Завет. С нами стало обитать вочеловечившееся Слово: «И Слово стало плотию, и обитало с нами» (Ин.1, 14). Это присутствие Сына Божия среди людей и для людей. Он – Еммануил более реальным образом (Мф.1, 23). В полноте времен Бог уже не посылает к нам Своего глашатая, но говорит с нами через Своего Сына, поставленного наследником всего (Евр.1, 1-2). После смерти и прославления Сына Божия сохраняется приобщение Его Тела и Крови через евхаристические Хлеб и Чашу. Новые свойства Церкви Христовой внесли иные моменты жертвенности. Вместо закланного агнца, совершается бескровное и благоговейное священнодействие. Кто вкушает недостойно эти Дары, тот виновен будет против Тела Господня (1 Кор.10, 16; 11, 27).
 
 
Тайная Вечеря наиболее точно указывает на присутствие Христа в Евхаристии.
 
Во-первых, Тайная Вечеря совершается в связи с пасхой, и нельзя отрицать, что Иисус предлагает Себя как новую пасхальную жертву. Он предлагает Себя Самого и оставляет нам знаки этого – хлеб и вино. Они будут Его Пасхой среди людей. Но чтобы быть таковыми, хлеб становится Телом и жертвенной трапезой для нас, а чаша вина – Его Кровью, и в ней Новый и вечный завет, заключенный вещественно. Так представляется наглядным истинное и реальное принесение Себя в жертву Христом и пребывание Его пасхи здесь и сейчас ради всех людей. Из повествований о Тайной Вечери явствует, что Евхаристия на самом деле и праздновалась и переживалась как пасхальное событие в настоящее время, но стало Трапезой Нового Завета, за которым вкушают Тело и Кровь.
 
 
Во-вторых, чувствуем, с каким реализмом были произнесены слова, устанавливающие это таинство. Христос держит в руках хлеб и чашу с вином. Именно на них Он указывает как на то, что должно есть и пить. Его слова – не аллегория, притча или поучение. Иисус объясняет смысл Своего жеста. Взяв хлеб и вино, Он утверждает, что «это» есть Его Тело и Его Кровь в прямом значении соответствующих семитских слов (τοτο μοστιν το σμα). Субъект и предикат равно конкретны. Субъект соотносится с присутствующей и видимой реальностью; предикаты также имеют конкретное и материальное значение: они указывают на целостное человеческое существо в его различных аспектах. Имея ввиду пасхальный контекст и возвещение страданий, произносимые слова обозначают также жертву Богу и установление Нового завета. Значение в обоих случаях конкретно и сущностно. Слова, в которых устанавливается таинство, указывают, что Тело и Кровь Христа, то есть Его Существо, приносятся в жертву, что Тело и Кровь соотносятся с видимыми знаками – хлебом и вином – и пребывают в них. Присутствие Христа, приносимого в жертву за нас и за весь род человеческий, производит освящение и присоединение людей к Его Телу, которые иначе оказались бы чем-то внешним, далеким от живого дела Искупления, совершенного на земле Сыном Божиим. Так Христос, реально присутствует в Своем Теле и Крови в знаках – хлебе и вине, может действенно присутствовать и в Своей Церкви и соприкасаться с человеком тем способом, который естественен и присущ человеческой природе[2].
 
 
 
Фраза «сие есть Тело Мое» (Мк.14, 22) (τοτο μοστιν το σμα) имеет нечто общее с именем Божиим, в котором дается обетование спасительного Присутствия. Само значение σμα (а это общепринятое в библеистики мнение), - описательное выражение для личности. Поэтому слово о хлебе можно передать как «Это Я»[3]. В Евангелии от Иоанна присутствие Бога в Иисусе Христе выражено такой формой передачи имени Божия «γ εμ». Палестинская традиция вполне допускает замену личного местоимения «Я» (γ) на фразу Тело Мое (το σμα μο). Кроме того, особый нюанс такой замены мог состоять в том, что тело (σμα) часто обозначает человека смертного или умирающего[4]. В таком случае, слово о хлебе, во-первых, могло иметь пророческий смысл указания на смерть Носителя Имени Божия. Во-вторых, это слово могло содержать в себе обетование, что идущий на смерть Иисус Христос обещает Своим последователям, что Он и после Своей смерти останется присутствующим с ними как Господь, как Еммануил (Мф.1, 23; 28, 20: «Я с вами во все дни до скончания века»). Это Присутствие в особой форме причастия обещано в Трапезе Господней[5].
 
Известный профессор Санкт-Петербургской Духовной академии, архимандрит Ианнуарий (Ивлев) в одной из своих статей обращается к логическим суждениям: «Христос, - говорит он, - определяется как истинная лоза, хлеб жизни, свет мира (Ин.15, 1; 6, 35; 8, 12) …значение которых – указать на Его спасительную миссию. В рассказах об установлении Евхаристии как субъект – хлеб и вино, так и предикат – Тело и Кровь, конкретны и наличны, и в словах Христа утверждается их тождество»[6].
 
В Евхаристии Творец святости пребывает еще до ее совершения. Тело под видом хлеба и Кровь под видом вина пребывают в Евхаристии в силу слов; но в ней также пребывает Тело под видом вина и Кровь под видом хлеба. В обоих видах присутствует душа в силу естественной связи и совместного бытия со Христом, когда душа уже более не умирает[7].
 
Кроме того, в Евхаристии присутствует Божество как дивное ипостасное единство с телом и душой; иными словами, присутствует Весь Христос, Слово Божие и истинный человек в Хлебе и Вине и в каждой их частице. В том и реальность Евхаристии, что Христос присутствует в в этом таинстве целиком. И здесь нужно не духовно понимать присутствие Христа как будто это всего лишь действенный знак, а как реальность и истину. Спаситель оставил Церкви Евхаристию в качестве символа единства и любви, чтобы единство и любовь, как Он того желал (вспомним Макария Великого), внутренне связывали всех христиан, то есть в качестве символа того единого Тела, Глава которого есть - Христос.
 
 
Следовательно, христология - есть возвещение человеку того, что его природа может быть «воспринята» и ипостазирована образом, свободным от онтологической необходимости его биологической ипостаси. Благодаря Христу, человек может отныне существовать сам и утверждать свое существование как существование личностное, опираясь на отношение с Богом. Это отношение такое же, как отношение Сына Божия (Христа) с Отцом. Оно происходит как основа свободы и любви. Это усыновление человека Богом, отождествление его ипостаси с ипостасью Сына Божия и есть суть Евхаристии.
 
В дальнейшем учение Церкви стремилось объяснить многообразие способов пребывания Христа в Его Церкви, одновременно указывая на их различия друг от друга и выделяя особенности каждого. Все это вылилось в целое учение, сложилась своя система взглядов, и с помощью таких инструментов, как термины, с одной стороны - «приоткрывалась завеса» богословской тайны Евхаристии, с другой стороны - такое многостороннее значение терминов стало причиной споров и ересей.
 
    01.11.2012

Назад к списку