«Ныне силы Небесные»: вход Царя Славы
«Ныне силы Небесные»: вход Царя Славы
Источник: http://www.nsad.ru
.jpg)
Песнопение Литургии Преждеосвященных даров «Ныне Силы Небесные» принадлежит к самым сильным впечатлениям Великого Поста. Оно не звучит в другое время. Мы не можем не чувствовать его «чрезвычайности». «Царь Славы» – именование Христа, в котором очень сильна связь с Крестной мукой. Комментируют священник Федор ЛЮДОГОВСКИЙ и поэт Ольга СЕДАКОВА.
Греческий текст:
Νῦν αἱ Δυνάμεις τῶν οὐρανῶν
σὺν ἡμῖν ἀοράτως λατρεύουσιν.
Ἰδοὺ γὰρ εἰσπορεύεται ὁ Βασιλεὺς τῆς δόξης.
Ἰδοὺ θυσία μυστική, τετελειωμένη, δορυφορεῖται.
Πίστει καὶ πόθῳ προσέλθωμεν,
ἵνα μέτοχοι ζωῆς αἰωνίου γενώμεθα.
Ἀλληλούϊα.
Перевод на церковнославянский:
Ныне Силы Небесныя
с нами невидимо служат,
се бо входит Царь Славы,
се жертва тайная совершена дориносится.
Верою и любовию приступим,
да причастницы жизни вечныя будем.
Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.
Перевод на русский язык иеромонаха Амвросия (Тимрота):
Ныне Силы Небесные
с нами невидимо служат,
ибо вот, входит Царь Славы,
вот Жертва, таинственная, совершенная, ими сопровождается.
С верою и любовию приступим,
чтобы стать нам причастниками жизни вечной.
Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа!
Песнь приношения
Священник Федор ЛЮДОГОВСКИЙ:
– Песнь «Ныне силы небесныя…» звучит Великим постом и на Страстной седмице на литургии Преждеосвященных Даров (ее также называют литургией свт. Григория Двоеслова). «Ныне силы небесныя…» поется на великом входе, когда освященные еще в воскресенье Святые Дары переносятся священником с жертвенника на престол. На «полных» литургиях (т. е. таких, на которых совершается освящение Даров) во время великого входа также поется особое песнопение – оно называется песнью приношения. На литургии свт. Иоанна Златоуста это общеизвестная песнь «Иже херувимы тайно образующе..» (Херувимская). На литургии свт. Василия Великого – обычно также Херувимская, но в Великий Четверг ее заменяет троекратное пение молитвы «Вечери Твоея тайныя днесь…», а в Великую Субботу звучит песнопение, начинающееся со слов «Да молчит всякая плоть человеча…».
В отличие от полных литургий, на Преждеосвященной литургии во время великого входа не совершается поминовения патриарха, епархиального архиерея и проч. Священник с Дарами и (если есть) дьякон с кадилом выходят из алтаря северными вратами (хор в это время поет «Ныне силы небесныя…»), молча проходят по солее и через Царские врата вновь входят в алтарь.
Свет Христов, Свет Тихий
Ольга СЕДАКОВА «Свет — центральный образ этой исходно вечерней Преждеосвященной литургии»
К переводу
— Вероятно, нет нужды предлагать здесь какой-то еще перевод. Ограничусь несколькими комментариями к приведенному выше.
Третий стих:
«вот Жертва, таинственная, совершенная, ими сопровождается» —
остается не совсем ясным.
«Совершенная» и по-славянски, и по-гречески имеет в виду то, что жертва уже совершена, освящена. Песнопение Великого Входа на «полной» литургии, естественно, еще не говорит о Жертве: ведь оно предваряет то Приношение, в котором будут участвовать все присутствующие на Евхаристии.
«Сопровождается» — здесь нас встречает тот же, что и в «Херувимской», труднопереводимый глагол δορυφορεῖται — буквально «копьеносится». Как известно, в славянских «дориносимый», «дориносится» первая часть — «дори-» — осталась без перевода: но и переведенная, она не сделала бы слово понятнее («копьеносимый»; в дониконовском варианте здесь было «дароносится», «дароносимый»). «Копьеношение» имеет в виду древний обряд триумфального входа цесаря-победителя, которого несет на щите и окружает почетный эскорт копьеносцев. Этот образ победного шествия появляется в разных Литургиях в связи с Великим Входом: как победитель и царь, входит Христос в окружении ангельских Сил.
«С верою и любовию». Нужно заметить, что слово «любовь» здесь передает не ἀγάπη (любовь в богословском аспекте), а πόθos – сильное желание, влечение. Это греческое слово в церковнославянском обычно передается как «желание» («Христе, желание мое»).
Sub specie poeticae
Начну с того, о чем мы говорили в самых первых комментариях: значение и значимость отдельного литургического песнопения зависят от того места, которое ему отводится в целом – в целом данного богослужения, в целом всего литургического года. Мы вспоминали в связи с этим образ мозаики. Можно вспомнить и другой образ: калейдоскопа. Одни и те же частицы, перемещаясь в зеркальной призме, складываются в разные узоры.
Но, вообще говоря, чтобы описать поэтику литургических песнопений, придется выйти за пределы словесного текста. Словесная композиция входит в сложное целое храмового богослужения, которое составляют и пространственные движения, и музыкальное интонирование, и свет, и запах. Та или другая модуляция смысла слов зависит и от совсем не словесных моментов – таких, как характер исполнения: быстро или протяжно исполняется песнопение, читаются его слова или поются, и если поются, то на какой глас. Где их поют – на клиросе, или у Царских Врат, или в центре храма… Как их слушают молящиеся: стоя или коленопреклоненно или даже простершись. Как освещен в это время храм: в полутьме и при ярком свете слова звучат иначе.
Великопостная Литургия Преждеосвященных Даров во всех этих отношениях отличается от «полных» литургий. В ней есть особая тихая торжественность «жертвы вечерней». В этом пространстве внутренне изменяются некоторые из хорошо знакомых и часто исполняемых стихов: можно сказать, что Преждеосвященная придвигает их ближе, чем обычно, к центру богослужения – или «выдвигает вперед», или «приподнимает». По своей весомости они как будто приближаются к тайносовершительным словам. Речь идет, прежде всего, о двух песнопениях, которые так звучат (и, соответственно, значат) только на Преждеосвященной: «Свете тихий» и «Да исправится молитва моя». Избранные стихи 140 Псалма «Да исправится молитва моя» наполняются здесь необычайной значительностью. Они поются перед Царскими Дверьми, их слушают на коленях. В образе кадильного дыма, восходящего от земли к небу, мы переживаем всю реальность этой исходно вечерней Литургии с ее покаянным, углубленно молитвенным настроением. Огромной весомостью наполняется и молитва «Свете тихий»: здесь, в великопостной службе она отчетливо связывается с темой Света, центрального образа Преждеосвященной: ср. «Свет Христов просвещает всех!», благословение священника свечой и кадилом, которое молящиеся принимают на коленях. Свет и восходящий вверх благовонный дым: два вечерних образа великопостной Литургии.
И, конечно, песнопение, которое мы комментируем сегодня: «Ныне Силы Небесные» принадлежит к самым сильным впечатлениям Великого Поста. Оно не звучит в другое время. Мы не можем не чувствовать его «чрезвычайности»: оно появляется там, где все привыкли ожидать «Иже херувимы». Слова «Херувимской» не могут не вспоминаться при этом – где-то вдали.
Иже херувимы тайно образующе
и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе,
всякое ныне житейское отложим попечение.
Яко да Царя всех подымем
ангельскими невидимо дориносима чинми.
Аллилуиа.
(Таинственно изображая Херувимов, и Животворящей Троице трисвятую песнь с ними вместе воспевая, оставим все житейские заботы, чтобы принять Царя вселенной, невидимо сопровождаемого воинством Ангельских чинов. Аллилуиа).
«Ныне Силы небесные» (точнее, первые четыре стиха песнопения) говорит о том же: о сослужении людей и ангелов при триумфальном царском входе Христа. Больше того: оно включает в себя те же слова: «тайно», «невидимо», «дориноситися», «Царь». Она так же начинает с ангелов (именуя их иначе). Но ее общее звучание (и фонетическое, в том числе) иное. В этом песнопении больше молчания – одной из общих тем Великого Поста.
Отметим некоторые различия.
Ангелы и люди не сближены здесь так, как в «Херувимской»: ангелы «с нами служат», но мы не «изображаем их», не принимаем на себя их образ и не поем с ними их песнь, известную из пророческого откровения («Свят, свят, свят…»). Еще дальше разведет людей и ангелов песнопение Входа Великой Субботы: «Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет». Здесь уже речь идет не только не о совместном пении трисвятой песни, но о полном молчании «всякой плоти» («плоть» на библейском языке означает человека; «плоть человеча» — собственно, удвоение: пусть молчит все человеческое в человеке). Служение людей здесь и выражается в молчании.
Ангелы названы в нашем песнопении «Силами» («Силами небесными»). Можно понимать это и как общее именование всех бесплотных сил, можно – как один из ангельских чинов, то есть собственно Силы, пятый чин, занимающий срединное место в срединной триаде ангелов. С образом Сил в этом смысле в особенности связаны темы военной славы и чуда («силы» по-славянски – чудеса). Одно из самых запоминающихся песнопений Великого Поста, «Господи Сил, с нами буди» усиливает присутствие темы Сил, Силы, «воинства небесного» в общем воздухе Великого Поста.
«Царю всех (Царю вселенной)» в «Херувимской» в нашем песнопении отвечает «Царь Славы». Это значительная модуляция. «Царь Славы» — именование Христа, в котором очень сильна связь с Крестной мукой. На месте современного надписания на Кресте И.Н.Ц.И. (Иисус Назареянин Царь Иудейский) в дониконовское время традиционной была надпись «Царь Славы». В иконописи «Царем Славы» именуется и образ Христа, восседающего на престоле Судии, и другой образ – Христа Распятого. Крест – царский престол Царя Небесного и престол Его как Судии.
Вторая часть песнопения «Ныне Силы небесные» уже не соотносится с «Херувимской». Эти два стиха – приглашение к Причастию. Это приглашение — «верою и любовию» — отличается от формулы «полных» литургий: «Со страхом Божиим и верою приступите» (полный вариант предполагается «Со страхом Божиим, и верою и любовию»). Само соединение слов «верою и любовию» встречается в других литургических песнопениях.
Песнопение «Ныне Силы небесные» отличает удивительная красота фонетических отношений, спокойное движение фразы. Но о звуковом строении литургической поэзии мы будем говорить в дальнейшем.
Священник Феодор ЛЮДОГОВСКИЙ, Ольга СЕДАКОВА
Назад к списку
.jpg)
.jpg)
.jpg)
.gif)
