СТРАЖ ПРАВДЫ ХРИСТОВОЙ

Икона священномученика Кирилла

На всем своем многотрудном пути служения Богу священномученик Кирилл проявлял глубочайшую веру и крепкое стояние за церковные уставы. В 1909 году государственными властями было предписано освящать великую агиасму на Крещение на кипяченой воде, однако владыка Кирилл, единственный в Петербурге, совершил великое освящение на Неве, да еще в присутствии Царской Семьи. Он не верил, что сила материального огня выше силы Божией благодати.

Усердием владыки Кирилла было подготовлено и в 1914 году совершено прославление святителя Питирима Тамбовского – нового заступника в трудные для России времена.

Духовно противостоя революционному всесокрушающему беснованию, священномученик Кирилл обратился к пастве с воззванием: «…Особенно тяжким несчастием для Родины было бы, если дни начавшейся свободы омрачатся проявлением какой-нибудь злобы или мстительности по отношению к прошлому, пусть в этом прошлом нашем было много, чем справедливо возмущались, но из были слова не выкинешь, прошлое это все-таки наше, отечественное прошлое. При жизни родителей, ведущих неладную жизнь, взрослые дети не могут иногда удержаться от укоризны в их сторону, и за это их нельзя осудить; но если бы эти дети не перестали бранить таких родителей и после их смерти, то найдите сами название такому поступку детей!.. Так точно и мы, если не удержимся от глумлений над своим прошлым, то напишем такую новую страницу своей новой истории, которую следующие поколения будут читать с краской стыда на лице, готовы будут вырвать ее, но нет таких ножниц, которыми можно было бы вырезать что-либо из памяти истории. Будем помнить это крепко и молить Бога, чтобы не впасть нам в искушение».

Митрополит Кирилл (Смирнов) был одним из самых деятельных участников Собора Российской Православной Церкви 1917–1918 годов и непримиримым борцом с обновленчеством.

В 1919 году священномученик Кирилл был впервые арестован и начал свое восхождение на Голгофу. По завещательному распоряжению святителя Тихона, Патриарха Московского, он был назван первым кандитатом на должность патриаршего местоблюстителя. Когда в 1926 году проходили «тайные выборы патриарха», то 72 архиерея высказались за кандидатуру митрополита Кирилла (Смирнова), который тогда находился в заключении. Этими выборами ГПУ решило воспользоваться в своих целях, поэтому к владыке Кириллу в вятскую тюрьму прибыл Е. А. Тучков, начальник VI секретного отдела ГПУ. Он заявил, что не сомневается, что разговаривает с будущим патриархом, и предложил сотрудничество и помощь в «легализации» Церкви, но с условием: «Если нам нужно будет удалить какого-нибудь архиерея, вы должны будете нам помочь… Вы должны сделать вид, что делаете это сами и найти соответствующее обвинение». – «Евгений Александрович, вы не пушка, а я не бомба, которой вы хотите взорвать изнутри Русскую Церковь», – с достоинством ответил митрополит Кирилл. После этого он был отправлен в ссылку в Туруханск. С подобными предложениями Тучков обращался к другим, в том числе и к митрополиту Сергию (Страгородскому), который вскоре был освобожден из тюрьмы и более не подвергался арестам.

Все, кто встречались с митрополитом Кириллом (Смирновым), навсегда сохраняли память об этом удивительном иерархе. Князь С. Е. Трубецкой, который сидел с владыкой Кириллом в Таганской тюрьме, писал о нем: «С достойной простотой нес он свой крест до конца, подавая пример многим и являясь немым укором тоже для многих». А вот что вспоминает Сергей Фудель: «Образ митрополита Кирилла Казанского, конечно, неизгладим из памяти. Высокий, очень красивый, еще сильный, несмотря на большие годы, он нес свое величие и светлость по тюрьмам и этапам России. Помню его входящего, точно в богатую приемную залу архиерейского дома, в нашу маленькую и невероятно клопиную камеру вятской тюрьмы… В той камере нас застало Рождество 1922 года и была отслужена всенощная, и митрополит громогласно воспевал праздничный канон на пару с одним эсером… Мы стояли перед голой стеной. И облачений, конечно, уже не было, ведь мы были на этапе. Но ирмосы канона звучали убедительно, как всегда. Этапный период – самое тяжелое время для заключенного, но в присутствии старого митрополита унывать было совершенно невозможно».

Митрополит Кирилл провел семнадцать лет в лагерях и ссылках вплоть до расстрела в 1937 году в Лисьем овраге под Чимкентом. Но и в этих страшных подневольных условиях он, подобно святителю Афанасию Великому и священномученику Ермогену, не переставал ратовать о чистоте Православия и церковного устроения. Его считали совестью Церкви. Он, как и многие доблестные священномученики, мужественно указывал митрополиту Сергию на превышение им своих полномочий, не побоявшись последующих прещений. На нем в полной мере исполнилось евангельское проречение: когда же поведут предавать вас, не заботьтесь наперед, что вам говорить, и не обдумывайте; но что дано будет вам в тот час, то и говорите, ибо не вы будете говорить, но Дух Святый (Мк. 13, 11).

До решений ожидаемого всеми, но так и не созванного Собора он призывал сохранять мир и терпение: «…всякое раздражение должно быть совершенно удалено из нашей среды, хотя бы и сыпались на нашу голову обвинения во вражде и приговоры о раскольничестве. Обвинениям этим не к чему прилипнуть, когда вражды в действительности нет. И ревность о сохранении в полной чистоте церковного устроения нашего, как елей над водою, всегда всплывет вверх над обвинениями в раскольничестве в сосуде действительной церковной правды».

В 2000 году ревнитель о церковной правде – митрополит Кирилл (Смирнов) был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских.